Великий Сатанг

– Уходите, Джанкарло! – говорит Лебедь гостю не зло, но категорично. – Уходите. Разговора не будет!

– Помилуйте, Въяргдал Игоревич, – восклицает демон в комбинезоне, и лицо Лебедя передергивает короткая судорога – не воспоминаний, нет, но намек на них. – Да как же так можно! Я вам заявляю совершенно ответственно, если угодно, как искусствовед со стажем: без собранных здешними аборигенами экспонатов коллекция утрачивает полноту. А следовательно, и смысл!

– Мне плевать на коллекцию, – коротко отвечает Лебедь.

Его тяготит ненужное присутствие этого человека. И он повторяет уже гораздо жестче, чем в первый раз:

– Уходите!

Очки на крупном носу возмущенно вздрагивают.

– Нет уж, позвольте! Я готов пойти и на компромисс… Давайте так, Въяргдал Игоревич!..

Он раскрывает пухлый блокнот и вчитывается в него, напряженно шевеля губами.

– Ну-с, в принципе можно ведь и поладить. Не знаю, что уж вы там себе задумали, да и не хочу знать; возможно, вы просто сошли с ума, но дело не в том. А дело в том, что, на счастье, основные фонды уже собраны и отсортированы. Поэтому предлагаю…

Пухлый палец поднимается вверх.

– Вы: прекращаете устраивать диверсии и даете возможность спокойно заниматься погрузкой; далее: обеспечиваете нас нужным количеством рабочей силы; и наконец: отдаете мне экспонаты, привезенные из Киевского музея религий. Скажите на милость, к чему вашим… э-э… подданным иконы кисти Рублева, к примеру? Со своей стороны я возвращаюсь на Гедеон и докладываю дону Мигелю о вашей героической гибели. И живите себе здесь спокойно, если уж так нравится. Ну, по рукам?..

– Я сказал, Джанкарло, – устало качает головой Лебедь и опускается на циновку. – Разговора не будет!

– Но вы понимаете, что в этом случае вашим хлеборобам придется иметь дело с людьми госпожи Минуллиной? – разводит руками Джанкарло. – А вы же знаете эту фанатичку…

Лебедь усмехается:

– Что ж, пусть попробуют. Ко мне пришли люди башен…

– О, вот как?!

Человек в очках заметно удивлен. И встревожен. Он на секунду задумывается. Затем аккуратно снимает очки и бережно протирает их.

– Ну что ж, – говорит он совершенно спокойно, уже совсем иным тоном, без тени раздражения и запальчивости. – Я вижу, что договориться нам не удалось. Пусть так. Если вы забыли, что такое присяга, майор Нечитайло, позвольте напомнить вам еще кое о чем. Взгляните!

Джанкарло протягивает Лебедю глянцево блестящие стереокарточки.

Тот кидает небрежный взгляд и удивленно приподнимает брови.

– Ну и что? Это пулеметы. Исчезнувшее оружие…

– Так точно, – кивает человек в комбинезоне. – Исчезнувшее. А если я скажу вам, что два экземпляра этого исчезнувшего доставлены мною с Гедеона? По личному разрешению господина пожизненного Президента?..

Лебедь отвечает улыбкой.

– Бред. Оружие непроизводимо в принципе.

И добавляет то, чего никогда не мог понять сам, да и никто не мог, даже наставники в училище, когда пытались разъяснить курсантам, отчего любое, кроме холодного, оружие, будучи собранным, немедленно превращается в липкий порошок:

– Этический индетерминизм.

– Верно. – Джанкарло отвечает улыбкой на улыбку. – И про принцип, и про индетерминизм. Но вы ведь знаете, кажется, про опыты Рубина? Он работал одно время в лабораториях моего покойного батюшки. В том числе и над этой проблемой…

Голос его становится приглушенно-доверительным.

– И вы не представляете, майор, что может совершить всего только одна щепотка боэция, если добавить ее в сплав. Во всяком случае с этическим, как вы сказали, индетерминизмом она справляется без труда…

Джанкарло саркастически пожимает плечами. Глаза его, лишенные очков, вовсе не так уж беспомощны, как казалось.

– Не скрою, майор, серия была мизерна. Два экземпляра на всю Галактику. И оба здесь, со мною. Что скажете теперь?

Лебедь приподнимает голову. На лице его уже нет улыбки.

– Послушайте, господин эль-Шарафи…

Он уже не называет человека в комбинезоне по имени.

– Кто вы все-таки? Искусствовед? Или?..

Тон его враждебен. А ответ звучит по-прежнему спокойно и даже с холодноватым сочувствием:

– Всего понемножку, майор. Отчасти то, отчасти это. В том числе и искусствовед. И смею вас заверить, весьма квалифицированный.

Он дружески подмигивает.

– Я не блефую, майор. Итак, ваш ответ?

– Погодите.

Не обращая внимания на гостя, Лебедь опускается наземь.

Прикладывает ухо к квадрату травы, оставленному в центре шатра меж небрежно набросанных циновок. Вслушивается. А потом поднимается на ноги, и взор его светел.

– Уходите, господин эль-Шарафи. И скажите тем, кто послал вас, что у землян нет иного выхода. Таков наш выбор. Если вы блефуете, вам же хуже. Если нет…

Лебедь пожимает плечами.

– Все равно уходите. Земля будет сражаться.

Глава 7 «Прекратите это безобразие!..»

Земля. Месяц плачущего неба. Люди и демоны

17 октября 2233 года по Галактическому исчислению