Великий Сталин

Так писал Берия записку по Михоэлсу или не писал? А если писал, то был ли сам уверен в том, что подписал? И не была ли эта записка – если Берия её даже и подписывал, ещё одним тактическим ходом с его стороны?

Наконец, нужны ли дальнейшие доказательства того, что Михолэлс-Вовси не был убит по указанию Сталина, а был вульгарно сбит грузовиком вместе с Голубовым, с которым, надо полагать, шёл, тесно обнявшись – для взаимного поддержания равновесия, – по тёмной безлюдной улице послевоенного Минска. Ведь если было бы иначе, почему ни Огольцов, ни Шубников не понесли наказания за тяжкое уголовное деяние, якобы ими совершённое?

Не знаю, был ли и впрямь создан в недолговечном ГРУ МГБ некий 13-й отдел, но думаю, что он был бы в МГБ не лишним.

Что же до самого ГРУ, то Берия, сменив министра государственной безопасности Игнатьева и министра внутренних дел Круглова и став во главе объединенного МВД – МГБ, свежеиспеченное ГРУ упразднил, вновь разъединив его на отдельные разведывательное и контрразведывательное управления. Но это было и понятно – Сталину ГРУ было необходимо как его опора в МГБ. Берия же именно в такой опоре не нуждался. Напротив – лишняя управленческая структура мешала ему в проведении оперативного контроля за работой чекистов.

А такой контроль был тем более необходим, что «наследство» после Игнатьева Берии досталось не лучшее, а роль Управления охраны в событиях вокруг смерти Сталина выглядела странной и подозрительной.

Глава четырнадцатая Кто усторожит сторожей самих?

Эту главу я начну с фрагмента из спецсообщения министра ГБ Виктора Абакумова Сталину № 6523/а от 1 марта 1950 года:

«…прошу Вашего разрешения рассмотреть в Военной Коллегии Верховного суда СССР и приговорить к смертной казни ФЕДОСЕЕВА Ивана Ивановича – бывшего сотрудника Главного Управления Охраны МГБ СССР, обвиняемого по подозрению (выделение здесь и далее моё. – С.К.) в шпионской деятельности.

Следствием установлено, что ФЕДОСЕЕВ, находясь на особо важном объекте охраны, на протяжении ряда лет скрытно читал секретные документы государственного значения и их содержание выбалтывал в беседах с сослуживцами и своими родственниками.

ФЕДОСЕЕВ неоднократно брал государственные документы к себе на квартиру и оставлял их там на продолжительное время.

К своим служебным обязанностям ФЕДОСЕЕВ относился преступно.

Кроме того, ФЕДОСЕЕВ, делясь с женой впечатлениями о поездке в Потсдам, положительно отзывался об условиях жизни в фашистской Германии и восхвалял Гитлера…»

Федосеев, судя по всему, входил в охрану Сталина! А это значит: предварительный отбор, ряд тщательных проверок, служба на менее ответственных местах и – как проявление особого доверия государства – допуск к охране его главы.

Тем не менее Федосеев оказался как минимум разгильдяем, свою судьбу вполне заслужившим. Что ж, ещё латиняне справедливо вопрошали: «Quis custodiat ipsos custodes? (Кто усторожит сторожей самих?)».

Несколько странным было, правда, то, что Абакумов счёл необходимым расстрелять Федосеева без серьёзной разработки связей, но, возможно, министр хотел после раскрытия «художеств» Федосеева наказать его максимально быстро – для вразумления других. Ведь Федосеев годами болтал с сослуживцами, а узнало об этом руководство не сразу. Впрочем, это ведь и непросто было для коллег Федосеева – отделить досужие разговоры в доверенном кругу от преступной болтовни.

В 1951 году арестованного Абакумова сменил Игнатьев. Какие же перемены в охране Сталина произошли при нём? Пожалуй, наиболее серьёзной была та, что охрана Сталина была вскоре серьёзно ослаблена из-за удаления из неё двух опытнейших её руководителей.

Вот как это было.