Великий старец Клеопа, румынский чудотворец

Когда мне предложили поехать с группой паломников к мощам святой Параскевы, я ни секунды не стала колебаться. Уже около месяца я была на больничном из-за головных болей. По профессии я медик, но сама не знала, что за болезнь у меня. Головная боль была ужасная, не утихающая ни днем, ни ночью. Я не могла вообще ничего делать. Поэтому ходила к коллегам-специалистам: ЛОРy, в отделение инфекционных болезней, к аллергологу, иммунологу и психоневрологу. Все мне отвечали, что по их профилю все у меня в норме, кроме психоневролога, который заключил, что мне нужно немного прибодриться, и выписал мне какие-то антидепрессанты. Кроме этого я принимала и обезболивающие лекарства. От анальгетиков боль немного утихала, но на антидепрессанты я отреагировала наоборот — я действительно впала в депрессию.

Когда я согласилась поехать в Румынию — Бог свидетель — у меня и в мыслях не было поехать затем, чтобы в молитве просить что-нибудь для себя, а об исцелении и говорить нечего. Я только хотела поклониться мощам святой Параскевы, великой нашей святой и угодницы Божией. И я вовсе не знала, каков будет наш маршрут. И таким образом 21 мая 2004 года, в день святых равноапостольных Константина и Елены, мы выехали из сербского монастыря Раковац по направлению к Румынии.

Уже в самом начале поездки у меня стала болеть голова, но я решила ничего не принимать от боли. Но потом вынуждена была сдаться и приняла антидепрессант. Я думала, что устроюсь на двух сиденьях, просплю всю дорогу, а к утру, когда мы приедем, боли уже не будет. Но вышло не так: чем дальше мы ехали, тем голова болела все больше и больше. К тому же еще ночью мы наехали на железнодорожный переезд, и меня так сильно тряхнуло, что начала болеть и шея. И вот такая, разбитая болью, я оказалась в первом пункте нашего назначения.

Мы оставили багаж и немного передохнули в архондарике, а затем отправились сначала в монастырь Вэратек. С великими мучениями мне приходилось следить за тем, что говорят гид и переводчик, но я старалась, сколько могла. Еще в Вэратеке меня поразила сильная вера румын, в их храмах действительно сильно чувствуешь благодать Божию.

Оттуда мы поехали в монастырь Агапия, где поклонились чудотворной иконе и частицам мощей некоторых святых, но голова у меня продолжала болеть. Приехав в монастырь Секу, мы поклонились мощам отца Викентия (Мэлэу)[158] и ученика его Антима (Гэинэ)[159].

Когда я подошла, чтобы приложиться к ним, мне стало так плохо, что я испугалась, что меня сейчас вырвет, а голова заболела еще сильнее. Я думала: «Боже, как же я выдержу еще один монастырь?»

Мне уже было намного хуже, когда мы добрались до Сихастрии. В церкви святой Феодоры я ощутила чудесное благоухание, там один монах начал рассказывать нам об отце Клеопе и предложил пройти на монастырское кладбище, чтобы рассказать нам о великом Старце побольше. А я, грешница, подумала: «На кладбище! Да кто его знает, где оно! Я больше не могу! Голова так раскалывается, что я сейчас закричу!» Но все же покорно пошла.

Оно было близко, я приложилась к фотографии Батюшки на могильном кресте. Монах рассказывал, переводчик переводил, а у меня так сильно трещала голова, что я не могла удержать в уме ни слова. Мало того. Я уже больше не держалась на ногах, опускалась на корточки, сворачивалась в клубок, но становилось стыдно, и я снова вставала, а потом от боли снова садилась: «Ой, какая боль! И как пульсирует! Хоть на землю ложись!»

Мы пошли к выходу, там стояла скамейка. Я подумала: «Если бы мне не было так стыдно, я бы сейчас легла тут, а они пусть идут дальше!» Мы направились к келии Батюшки. «Ой, ой! Идти еще и в келию? Да вынесу ли я это?»

Знакомая спрашивала меня о чем-то, а я что-то бормотала в ответ. Потом она мне говорила, что я была бледно-желтая от боли. Мы оказались перед келией, вышел веселый иеромонах, он хотел прочитать нам одну молитву. «Молитва, молитва, — говорю я себе, — это мне поможет!» После молитвы мы поднялись и один за другим вошли в келию.

Когда я ступила на порог зала, головная боль ударила в сто раз сильнее! До слез! «О, у меня расколется голова! Боже, может ли болеть так сильно?! Пусть болит, только бы войти в это святое место! Только бы поклониться святому! Потихоньку, потихоньку, я вытерплю!» Но ой! Только я вошла в келию, как вдруг будто огненная молния прошла через меня! «Ой-ой-ой, как больно! У меня лопнет грудь!!! Лопнет!!! Внутри все горит, жжет!!! Больно!!! Давит!!! Ой! Я упаду сейчас, уже мутится в глазах». Но я снова ободряла себя: «Грешница! Ты такая грешница, что даже не можешь войти в это святое место! Как же другие могут, и ни у кого ничего не болит, все идут спокойно? Смотри на тех, кто идет впереди, и потихоньку-потихоньку пройди по келии и поклонись!»