Великий торговый путь от Петербурга до Пекина

Так получается, что вексельная привилегия в период правления Екатерины Великой нашла более широкое применение, чем за все предыдущие времена. Она оказалась великим благом прежде всего для мелких торговцев, и особенно после 1794 года для сибирских комиссионеров, так как теперь им удавалось без малого за год оборачивать товары по два или три раза. Возникали и кое-какие настоящие проблемы, особенно в бюрократическом механизме, служившем задаче регистрации аттестатов, сбора долговых обязательств и направления их в другие города, в которых принималась их оплата. Одним словом, в Иркутске и Восточной Сибири в целом требовалась своя банковская система, появившаяся там после 1776 года. Непосредственной причиной учреждения банковского представительства в Тобольске в том году послужило образование всего лишь за семь лет до того Ассигнационного банка. Функционирование Тобольского представительства данного банка началось, когда на его счетах находился капитал в миллион рублей ассигнациями, и, разумеется, его главная задача состояла в выдаче бумажных денег в обмен на медные монеты. В 1779 году Восточная Сибирь получила свой первый государственный банк с учреждением подобного представительства в Иркутске с капиталом в 500 тысяч рублей ассигнациями. Ни одно из этих представительств долго не просуществовало в силу, по-видимому, относительно легкомысленного обращения одновременно к бумажным и медным деньгам народа в Сибири. Тобольское представительство пришлось закрыть через дюжину лет работы, а иркутское — через 10 лет, хотя последнее на самом деле не функционировало с начала затянувшейся приостановки торгов китайцами в 1785 году, и поэтому операции в нем осуществлялись всего лишь полдюжины лет. Так как на самом деле данным филиалам Ассигнационного банка придавались функции, связанные исключительно с эмиссией бумажных денег, и их руководство не получило полномочий на прочие важные банковские операции, такие как предоставление краткосрочных и долгосрочных ссуд, данные предприятия, по всей видимости, какого-либо значительного благотворного воздействия на торговлю с Китаем оказать не могли.

Тогдашняя вексельная система сыграла роль повивальной бабки для еще одного изъяна, предсказать который заранее никто не сумел. Генерал-губернатор Иван Варфоломеевич Якоби сетовал в 1786 году на финансовые затруднения его иркутского чиновничества, в известной степени связанные с передачей в Москву части таможенных поступлений в виде векселей. На совокупные таможенные поступления в размере 500 тысяч рублей (фактически они значительно уменьшились по сравнению с 1785 годом, хотя после возобновления торговли в 1792 году превысили данную сумму). И.В. Якоби насчитал прирост в 30 тысяч рублей от 6 процентов вексельных начислений, которые, по-видимому, ушли в Москву. На обслуживание данной системы иркутской администрации потребовались значительные расходы, на которые доходов помимо таможенных поступлений не хватило; Иван Варфоломеевич заявил о ежегодных расходах в размере 700 тысяч рублей, а доход в виде местных налогов и из прочих источников составил 500 тысяч. Решение Сената по заявленной губернатором трудности, как и следовало ожидать, заключалось отнюдь не в передаче части таможенных доходов из Москвы, а в разрешении на учреждение в Иркутске монетного двора для чеканки монет из серебра, добываемого в Нерчинском районе. Правящим московитам такой вариант казался вполне разумным, так как доставка нерчинского серебра на монетный двор Санкт-Петербурга для переплавки в предыдущие три года стоила порядка 6321 рубля, что представлялось совсем небольшой суммой по сравнению с прибылями от добычи того же серебра и чеканки монет в интересах государства. (Такие затраты легли одновременно на государство и владельцев частных горнодобывающих предприятий за три года, когда удалось добыть 430 пудов 23 фунта и 62 золотника серебра.)