«Великий Вавилон»

— Да, покажет, — согласился Жюль. — И повторяю, я не могу не восхищаться вами — издали, пока вы не вмешиваетесь в мои личные дела. Этого вмешательства я никогда не спускал с рук никому, даже миллионеру, даже красивой женщине. — Он поклонился. — Теперь скажу вам, что я намерен делать. Я намерен проводить вас в безопасное место и продержать там, пока не закончу все свои дела, чтобы вы не могли в них вмешаться. Вы только что говорили об убийстве. Какая нелепая мысль! Только любители совершают убийства…

— А что вы скажете о Реджинальде Диммоке? — быстро перебила Нелла.

Он многозначительно помолчал, затем повторил:

— Реджинальд Диммок? Я думаю, что здесь причина в болезни сердца… Позвольте мне прислать вам еще шоколаду. Я уверен, что вы голодны.

— Я умру с голоду, но не притронусь к вашей пище.

— Прелестное создание! — прошептал Жюль, пожирая ее взглядом. — Ах, какая бы жена из вас вышла! — Он подошел к ней ближе. — Вы и я, мисс Раксоль, с вашей красотой и богатством и с моим умом — мы бы победили весь мир. Не много людей достойны вас, но я — один из них. Послушайте, выходите за меня замуж. Я — великий человек и стану еще более великим. Я вас обожаю. Выйдете за меня замуж — и я спасу вам жизнь. Все будет хорошо. Я начну сначала, прошлое канет в вечность!..

— Это что-то уж слишком внезапно, Жюль, — прервала его Нелла с презрением.

— Разве вы думали, что я таков, как все? — возразил он. — Я люблю вас!

— Допустим, — ответила она на его аргумент. — А что же станет с вашей теперешней женой?

— Моей женой?

— Да, мисс Спенсер, как она себя называет.

— Она сказала вам, что я ее муж?

— Да.

— Это неправда.

— Может быть. Но тем не менее я не собираюсь выходить за вас замуж.

Нелла, как статуя, стояла перед ним, дрожа от презрения. Он еще приблизился к ней.

— Ну, так хоть поцелуйте меня. Один только поцелуй, я не прошу о большем, один поцелуй этих уст — и вы свободны. Люди губили себя за поцелуй. И я погибну.

— Подлец! — воскликнула она.

— Подлец! Подлец, вы говорите? Ну, так я и буду подлецом, а вы поцелуете меня — не добром, так силой!

Он положил руку на плечо Неллы. Она с невольным криком отшатнулась от его горящих глаз, и в это же мгновение в нескольких шагах от них кто-то выпрыгнул из лодки. Один меткий удар в ухо свалил мистера Джексона с ног, и он без сознания упал на палубу…

Над ним с револьвером в руке стоял принц Ариберт Познанский. Для мистера Джексона это было, по всей вероятности, величайшим сюрпризом в жизни.

— Не тревожьтесь, — обратился принц Ариберт к Нелле, — мое присутствие здесь объясняется в высшей степени просто. Как только я покончу с этим молодцом, я все объясню вам.

Сначала Нелла не могла выговорить ни слова, потом, заметив револьвер в руках принца, воскликнула:

— Как? Да ведь это мой револьвер!

— Да, — сказал он, — и это я также объясню вам.

Рулевой на эту сцену не обратил ни малейшего внимания.

Глава XI Придворный кредитор

— Мистер Симпсон Леви желает видеть вас, сэр.

Эти слова лакея, обращенные к Теодору Раксолю, вывели миллионера из задумчивости отнюдь не приятного свойства. Дело в том — на это следует обратить особенное внимание, — что владелец гостиницы «Великий Вавилон» был недоволен собой. Над его отелем витала какая-то тайна, и, при всей своей проницательности и знании жизни вообще, мистер Раксоль чувствовал себя неспособным разгадать эту тайну. Он подсмеивался над бесплодными стараниями полиции, но, положа руку на сердце, не мог не сознаться, что и его собственные усилия не более плодотворны. Кругом начались пересуды, так как публика каким-то образом узнала об исчезновении тела бедного Диммока, а Теодору Раксолю вовсе не хотелось, чтобы его безупречная гостиница стала предметом мрачных толков. Он злорадно усмехался при мысли о том, что заговорили бы в городе и какой переполох подняли бы воскресные газеты, если бы до них дошла весть о других происшествиях, до сих пор еще не ставших общественным достоянием: исчезновении мисс Спенсер, странных визитах Жюля и несостоявшемся приезде принца Евгения Познанского. Теодор Раксоль напрасно напрягал свой ум, он постоянно проводил частные дознания и истратил на них порядочную сумму денег, но не добился никаких результатов. Полиция уверяла его, будто нашла нить, но Раксоль говорил себе, что полиция только это и умеет, но ей редко удавалось достигнуть большего. Как бы то ни было, над его гостиницей, над его прекраснейшей, лучшей в своем роде новой игрушкой повисло облако, и хоть оно и не мешало процветанию дел гостиницы, но все же давило своей тяжестью. Может быть, вернее будет сказать, что Раксоля угнетало осознание невозможности разогнать это облако.

— Мистер Симпсон Леви желает вас видеть, сэр, — повторил лакей, не получив ответа.

— Я слышу, — сказал Раксоль. — Он желает видеть лично меня?

— Да, он спрашивал вас, сэр.

— Может быть, ему надо видеть Рокко насчет какого-нибудь тепи или чего-то в этом роде?

— Я спрошу его, сэр.

Слуга сделал движение к выходу.

— Стойте! — вдруг приказал Раксоль. — Попросите мистера Симпсона Леви пройти сюда.