Великий Восток Запада. Америка — мистерия новой Атлантиды

Начало «холодной войны» было отмечено в 1947 году празднованием открытия музея Маркса в Трире, в том доме, где Карл родился. Правда находился дом в британской оккупационной зоне, а в Британии у власти находилось монархо-социалистическое лейбористское правительство. На торжестве присутствовали полетарии почти всех европейских стран, кроме советских пролетариев — освободителей. Однако, как мы уже знаем, за кулисами мировой политики шло определённое взаимодействие США-СССР, например, по созданию государства Израиль. Голда Меир не говорила по — русский зато привезла из Америки граммофон, чтобы слушать в кибуцах (колхозы) советские песни, которые почему-то назывались ивритскими. В 1947-48 годах Израиль воевал за независимость, поэтому мобилизовывали всех, кто мог поднять винтовку. Как пишет Михаэль Дорфман: «Мобилизовали спасшихся из концлагерей необученных еврейских беженцев. Не понимавших команд на иврите репатриантов бросали в бой прямо с корабля». Прошло время, арабам и всему миру было показано новое политическое лицо, — вместо агрессивного коммунистического государства, Израиль становится страной народной демократии при фактическом правлении военных.

Приход к власти в 80-х администрации президента республиканца Р. Рейгана обозначил печально известное разграничение между «тоталитаризмом» и «авторитаризмом». Согласно этому разграничению, тоталитарный режим в своём стремлении овладеть человеческой душой уничтожает все автономные институты, тогда как авторитарный режим, будучи деспотичным по характеру, но ограниченным в плане размаха мессианских всемирных устремлений, оставляет душу в покое, проявляя терпимость к институтам, представляющим индивидууму некоторое укрытие от государственной бюрократическо-репрессивной машины.

Предыдущая демократическая администрация Джимми Картера возродила американскую кампанию за права человека ещё 19 века, обличавшую русского царя Николая I за подавление венгерского восстания Кошута и британскую корону за ирландских патриотов Смита О`Брайена. Президент Картер повлиял на создании первого бюро по правам человека в государственном департаменте. Америка, в лице демократов, взяла на себя роль «доброго» гневного мирового судьи «граждан мира», а республиканцы не просто стали «злыми» судьями, а сами стали вторым изданием «идеи о миссии Америки по усовершенствованию мира», поддержке всемирной «ориентированной на рынок… демократической революции». (Послание Рейгана к Конгрессу, 14 марта 1986 г.)

На практике неоконы, работая в близнечной диалектике, выработали двойной стандарт. Они поддерживали антисоветские диктатуры и безпощадно обличали просоветские, якобы «левые». На самом деле нет диктатур «правых» и «левых», ибо главное в них власть милитаризированной системы.

Неоконы изобрели термин «конструктивное взаимодействие» сначала для Южной Африки, а потом всех антисоветских режимов. Для советской номенклатуры, вторгшейся в осиное гнездо ближневосточного нарко-исламизма, такая политика Рейгана была подарком, уравновешивающим марксистскую агрессию Афганистане. Америка, поддерживающая таких коррумпированных деспотов как Сомоса, Маркос, Пиночет, Дювалье, Амин, принц Сианук (Пол Пот), Гаддафи и им подобных «талибов», отталкивала от себя демократических союзников и усиливала позиции марксистов и гегельянцев — просвещённых сторонников экономического «гражданского общества». Особая тема Китай и фигура выпускника китайского Йельского колледжа товарища Мао-соратника США и Великобритании в «холодной войне» против СССР.

Во внутренней политике администрация Рейгана проводила децентрализацию собственности в США, пытаясь вовлечь как можно больше членов общества во владение средствами производства. Так называемый социальный капитализм Стюарта Спейсера. То есть делала обратное внешней политике, поощрявшей концентрацию собственности в руках шайки убогих диктаторов и их окружения.

Для целого ряда убыточных предприятий была принята программа USOP(ИСОП). Американские рабочие были убеждены, что государство гораздо более жесткий работодатель, чем частные компании, так как на государственных предприятиях формализация, обезчеловечивание производственных отношений больше. К тому же государство любые свои действия может оправдать защитой интересов общества. Отделяя собственность от контроля, закон обезпечивает его сохранение в руках управленческой иерархии. (Mc Connel C. «Economics principles problems and policies» № 4,1989)