Великодушные враги (Право на измену)

— Я сняла этот дом до конца лета. Можешь здесь оставаться, сколько захочешь.

— Ну а ты сама намерена задержаться в Шотландии?

— Трудно сказать. Это зависит от обстоятельств.

— От каких, например?

Она игриво провела костяшками пальцев по его скуле.

— Вы, лорд Хэпберн, задаете слишком много вопросов.

Александр нахмурился. Диана появилась в Эдинбурге два дня назад, и с тех самых пор они больше ни разу не упоминали о проклятом письме.

— Один вопрос мне давно уже следовало задать. Ты что, пожертвовала собой ради этого письма? Ты больше не можешь вернуться в Англию?

Она изумленно подняла свои красиво изогнутые, словно кистью мастера выписанные брови.

— Пожертвовала собой? Ты шутишь! Я ни для кого не стала бы жертвовать собой. Даже ради тебя, Алекс. Когда придет время вновь предстать пред светлые очи Вулзи, я предстану перед ним несчастной, сбитой с толку, обманутой девицей в расстроенных чувствах. Меня ведь заверили, что Яков уже на пути к границе! Откуда же мне было знать, что ты испортишь все дело, да к тому же еще вмешаются французы? Кто мог предвидеть, что щенок окажется таким шустрым и даст деру в Стерлинг? — Диана на мгновение задумалась. — А может, я сама сожгла письмо, чтобы оно не попало в чужие руки? Ну, ты меня понимаешь. Надо будет все это хорошенько обдумать.

Александр вздохнул с облегчением. Слава Богу, не надо беспокоиться о Диане. Впрочем, она всегда приземлялась на ноги, даже выпав из окна.

— Ну а ты что собираешься делать, Алекс?

— Хочу убраться к чертям из Эдинбурга, притом как можно скорее. Заберу отсюда матушку и уеду в Дэрнэм. Надо заняться имением.

— А как же Дугласы?

— Мне, конечно, придется присутствовать при экзекуции. Яков принимает это так близко к сердцу! Он захочет, чтобы все стали свидетелями его триумфа.

— Тот Александр, которого я когда-то знала, ни за что на свете не упустил бы такой счастливой возможности. А теперь тебя как будто подменили, — Диана положила руку ему на плечо. — Что случилось, Алекс? Похоже, в тот день в замке ты израсходовал на Мьюра весь отпущенный тебе запас ненависти.

Александр задумался. Да, его словно подменили в тот день. Для ненависти требовались силы — силы, которых у него больше не было. В развитии драмы произошел решающий поворот: обстановка изменилась, и герои тоже. Если только предчувствие не обмануло его, все изменилось самым решительным образом.

— Наверное, ты права, — сказал он тихо. — Я истратил всю свою ненависть… вернее, она истребила меня. Я себя чувствую… ну, не знаю… каким-то опустошенным. А что касается ненависти к Дугласам… я просто не могу собраться с духом. Мэрдок и Томас, конечно, свое получат. Им ни за что на свете не удастся пересечь границу. Но вот Ангус… Я никогда не питал к нему ненависти. Ты не поверишь, но иногда мне было почти жаль его.

Александр вздохнул, глядя на свои руки и думая о Джонет, о том, как она посмотрела на него в тот день. Словно он собирался убить Мьюра голыми руками… Вот этими самыми руками. Она все правильно угадала.

— Конечно, странно, что я сам об этом говорю, но… теперь все это больше не имеет никакого значения. Я устал, милая моя, смертельно устал. Да-да, не смотри на меня так, мне до смерти надоели интриги, заговоры, хитрости, уловки, ложь, коварство и измена. Меня тошнит при виде крови. Я не хочу даже со стороны смотреть, как страдают невиновные, не говоря уж о том, чтобы самому заставлять их страдать. Можно, наверное, попробовать жить как-то иначе, найти себе занятие получше этого. Должна же быть и другая жизнь. — Он беспомощно пожал плечами. — К тому же есть люди, имеющие больше оснований для мести, чем я. Вчера ко мне подошел Дункан Максвелл, а с ним его родственник Гордон, ну тот, что потерял двух сыновей. Я тебе о нем рассказывал. Так вот, Гордон жаждет собственноручно уничтожить Мэрдока и Томаса. И они обратились ко мне в полной уверенности, что я именно тот, кто сможет им в этом помочь. — Его серые глаза затуманились. — Я, оказывается, лучше, чем кто бы то ни было, умею затравить зверя, особенно двуногого. Вот такая у меня репутация. И мне она вдруг опротивела.

Рука Дианы скользнула вверх от его плеча к затылку. Ее пальцы принялись перебирать его волосы.

— И что ты ответил этим двоим?

Александр закрыл глаза.

— Что они могут съесть Дугласов живьем, и я желаю им приятного аппетита. Но сам я больше в этом не участвую. Я хочу вернуться в Дэрнэм. Сделать вид, что двух последних месяцев просто не было.

— А нет ли у тебя намерения наконец жениться?

— Кто захочет связать себя со мной на данном витке моей блистательной карьеры?

— Прелестное юное создание, которое я чуть было не отправила прямо в пекло. Джонет Максвелл связала бы с тобой свою жизнь, не раздумывая ни минуты, Александр. Только я боюсь, что она тебя погубит.

Александр открыл глаза и выпрямился.

— Как раз наоборот, это я погублю ее. Чуть было не погубил за ту безумную неделю в Стептоне.

Он наклонился вперед и, поднеся бокал ко рту, пригубил вино. И снова его пальцы принялись рассеянно крутить ножку бокала.