Великое чудо

Ему вспомнился могучий лик, который на мгновение явился в джунглях. Незримое присутствие, которое он ощущал, когда лежал в полуобморочном состоянии посреди зелени. Теперь он был уверен в том, что стоит на пороге какого-то настолько грандиозного открытия, что мозг едва мог его осознать.

Все его искания, вопросы — почти все, что было в сознании, мгновенно улетучилось, когда нечто с головокружительной внезапностью подхватило его в новый водоворот энергии. Оно неудержимо несло его куда-то по путям водоворотного безумия из желудочка, сквозь клапаны, по артерии, дальше и дальше через красную полутьму вниз по коридору.

Он слился в единое целое с этим ожившим храмом неистового и неизвестного божества. Сила, текущая по этому месту, пронеслась сквозь него, не встретив сопротивления. Он несся вслед за ней, кружась по сосудам и артериям.

В его голове промелькнула смутная мысль о том, что этот храм, возможно, не был построен по принципам человеческого организма. Его собственные знания о строении человеческого тела изнутри были весьма ничтожны, но ему, тем не менее, удалось осознать, что мрак и темнота впереди не имеют ничего общего с анатомией тела.

Сила, несущая его по темным безмолвным коридорам струящейся энергии, перенесла в место, озаренное светом и звуками, с трудом уложила на пол огромной комнаты и растворилась в рассеянном шепоте и вздохах. Он болезненно заморгал и сел.

Комната, в которой он находился, не имела ничего общего с тем, в чем он мог бы признать живой орган. Арочный высокий потолок неправильной формы, пол плавно изгибался к стенам с розовыми прожилками, что, впрочем, он видел и до этого. Внезапно ему снова пришла мысль о том, что это место не предназначено для человека. Оно могло быть создано рукой живого существа, но не для таких же живых существ.

Сущность, обитавшая в этих сумеречных коридорах-сосудах, наполненных энергией и пульсацией, не была живой. Она лишь наполняла собой стены этого храма и защищала его от вторжения извне. А он оказался здесь только потому, что она позволила ему войти, в этом нельзя было сомневаться. От этих мыслей его сердце затрепетало.

В пульсирующей атмосфере вокруг разносились тихое бормотание, чье-то дыхание, едва уловимые запахи и звуки, не имеющие никакого происхождения или значения. Свет, озаряющий усеянными розовыми прожилками помещение, просачивался через напоминающее окно отверстие, которое расположилось где-то высоко на одной из стен. В его полупрозрачном стекле неспешно плыли молочно-белые облака. Сам же свет затуманивался какими-то рассеянными цветами, и все это сочетание создавало ощущение беспорядочности.

Вокруг окна он увидел ряды больших, круглых, симметричных отверстий, значение которых он никак не мог понять. Были и другие, такие же странные, но уже не симметричные. Они никак не откладывались в его блуждающем сонном разуме. Из них доносились тихие, ласкающие слух, бессмысленные звуки. Из других же, расположенных выше, излучалось что-то, что нельзя было увидеть, услышать или почуять.

Через одно из отверстий непрерывно тянулись тонкие струйки дымчатого вещества с восхитительным запахом, сопровождаемые едва уловимым приятнейшим звуком, создавая ощущение необъяснимого счастья и радости. Он чувствовал что-то еще, что проходило мимо глаз и ушей, и что он не мог ощутить ими. У него не было подходящего органа чувств, чтобы ощутить это, но он точно знал, что оно существует.

Если, как ему показалось через некоторое время, окно отдаленно соответствовало глазу, а те отверстия, из которых исходил звук, были внутренним ухом, то существо, по образу которого был построен храм, должно было обладать куда более обширным спектром чувств и органов, нежели человек. В его памяти всплыл отрывок из стихотворения:

…Средь леса, вдали от обычного люда,
Местные духи парят предо мной.
Боюсь, что на грани Великого Чуда,
Буду бродить я, как жалкий слепой

[1]…

Возможно, спектр чувств этого существа был настолько велик, что оно могло воспринимать по-настоящему грандиозные чудеса, о которых человек не мог даже мечтать.

III

ОН ЛЕГ на пол, упиваясь рассеянным светом, звуками и ароматами этого места, отдаленно ощущая удары могучего сердца божественного сооружения. Вскоре он снова начал ощущать чье-то присутствие в большом зале. Что-то живое, незримое и безмятежное. Хотя нет, не совсем безмятежное. Даже немного тревожное. Он лежал неподвижно, чувствуя, как беспокойство заполняет комнату. Оно словно не могло понять, кто он такой.

И вдруг в голове возникла мысль, пришедшая извне, короткая и емкая:

— Здесь есть кто-то, кроме нас?

— Да, — ответил он вслух.

По комнате пробежала дрожь. Стены расплылись. Свет на мгновение потускнел, а звуки смешались в еще более бессмысленные сигналы.