Великое доверие

- Затем, что мы живем в смутное время, когда закон стал орудием власть имущих, и они опутывают его всякими установлениями, чтобы избежать кары. Вот зачем. А кроме того, моего отца так ославили, что люди отказываются видеть очевидное.

Томас только что-то пробурчал, так как в законах не разбирался и верил, будто они имеют какое-то отношение к правосудию. Вот и я думал так до того, как начал их изучать.

- Чтобы одержать победу в суде, - продолжал я, - мне необходимо доказать, что в силу своего характера мой отец ни на какое предательство вообще способен не был. Однако он объявлен предателем, и мне надо установить, кто распустил эти сплетни и с какой целью. Только тогда суд может принять дело к рассмотрению.

- И как же ты намерен за это взяться? Кто может сказать тебе правду?

- Таких мало. И почти все они пребывают при дворе. Уже препятствие, потому что у меня нет средств отправиться туда.

Томас, милая душа, сочувственно кивнул:

- Я был бы истинно рад, если бы ты позволил мне поспособствовать тебе.

- Не говори глупостей, - сказал я. - Ты ведь даже беднее меня. Бог свидетель, я благодарен тебе, но, боюсь, у тебя не найдется столько, сколько мне требуется.

Томас покачал головой и поскреб подбородок, как было у него в привычке перед началом доверительного разговора.

- Милый друг, прошу, пусть это тебя не заботит. Мои виды на будущее недурны и обещают стать еще лучше. Приход Истон-Парва через десять месяцев перейдет в распоряжение лорда Мейнарда. Он попросил смотрителя и тринадцать старших членов факультета рекомендовать ему кого-нибудь, и смотритель уже намекнул, что, по его мнению, я подойду во всех отношениях, если только покажу свою приверженность доктрине. Это потребует усилий, но я стисну зубы, и тогда восемьдесят фунтов в год будут мои. То есть если мне удастся взять верх над доктором Гровом.

- Над кем? - спросил я в удивлении.

- Над доктором Робертом Гровом. А ты его знаешь?

- Очень даже хорошо. И в доказательство у меня еще сохраняются некоторые болезненные местечки. Он был капелланом сэра Уильяма Комптона, когда меня отослали к нему. Много лет доктор Гров исполнял обязанности моего гувернера. То, что я знаю, вбил в меня он. Но он-то при чем тут?

- Теперь он вновь член факультета Нового колледжа и желает получить мой приход, - объяснил Томас. - Пусть никаких прав у него на это нет, кроме того, что до сих пор он ни одного прихода не получал. Говоря откровенно, я подхожу гораздо больше. Приход нуждается в молодом, благоразумном священнике, а Гров - старый дурень, который оживляется только тогда, когда думает об обидах, нанесенных ему в прошлом.

Я засмеялся:

- Не хотелось бы мне оказаться между доктором Гровом и тем, что он облюбовал.

- Собственно говоря, я против него ничего не имею, - сказал Томас, словно ему было необходимо убедить меня в этом. - Я бы порадовался за него, получи он приличный приход, если бы их было два. Но есть только один, так что мне делать? Я нуждаюсь в этом приходе больше, чем он. Джек, могу я открыть тебе один секрет?

- Я тебе не препятствую.

- Я хочу жениться.

- А! - сказал я. - Вот, значит, что. И какое приданое у твоей избранницы?

- Семьдесят пять фунтов годового дохода и имение в Дербишире.

- Очень мило. И тебе нужен приход, чтобы получить согласие ее отца. Да, понимаю.

- Не только это, - сказал он с видимым отчаянием. - Я ведь не могу жениться, пока остаюсь членом факультета, а перестать быть членом факультета я не могу, пока не получу прихода, И что еще хуже, - закончил он печально, она мне нравится.

- Прискорбно. А кто она?

- Дочь родственника моей тетки. Суконщик в Бромвиче. Почтенный человек во всех отношениях. А девушка добронравна, кротка, трудолюбива и пухленька.

- Все, что требуется жене. И надеюсь, при всех своих зубах?

- Почти при всех. И оспой она не болела. Мне кажется, мы подходим друг другу, да и ее отец не отверг меня, хотя дал ясно понять, что не согласится на наш брак, если мое состояние не будет равно ее приданому. А это означает приход. Получить же я его могу только от Нового колледжа или благодаря его влиянию, других связей у меня нет. А Истон-Парва - единственный, который может освободиться в ближайшие три года.

- Так-так, - сказал я. - Времена нынче нелегкие. А ты уже начал хлопотать?

- Насколько возможно. Поговорил со всеми членами факультета и был благожелательно принят. Сказать правду, многие намекнули, что я могу рассчитывать на их поддержку. Я уверен в исходе дела. И то, что ростовщики готовы предоставить мне заем, указывает, насколько моя уверенность обоснованна.

- И когда будет приниматься решение?

- В следующем марте или апреле.

- Тогда советую тебе побольше времени проводить в часовне. Тверди во сне догматы - все Тридцать Девять статей. Восхваляй архиепископа Кентерберийского и короля всякий раз, когда сядешь выпить стаканчик вина. И не позволяй себе даже намека на диссидентство.

Он вздохнул.

- Это будет тяжко, друг мой. И совершить это я способен лишь ради блага страны и церкви.