Великое избавление

Неплохое наследство. Слева высился дом, старинное здание, сложенное, как и большинство местных построек, из коричневатого кирпича. Ставни недавно покрашены, вокруг окон и двери вьется аккуратно подстриженный плющ. Дом находился чуть в стороне от дороги, а между домом и дорогой был ухоженный сад, защищенный изгородью от овец. Рядом с домом были низкие пристройки, а другую сторону четырехугольного двора замыкал хлев.

Двухэтажный хлев, как и дом, был сооружен из камня и покрыт толстой черепицей. Сквозь распахнутые окна второго этажа виднелись ступеньки внутренней лестницы. Дверь запиралась на амбарный замок: это помещение предназначалось исключительно для скота и рабочего инструмента.

Пройдя через прибранный двор, Линли вставил ключ в проржавевший замок на двери хлева. Дверь бесшумно отворилась. Внутри было до жути тихо, сумрачно, сыровато и холодно, будто все здесь напоминало о страшной гибели хозяина.

– Как тихо, – пробормотала Хейверс. Она еще медлила у двери, когда Линли уже вошел.

– Угу, – отозвался он изнутри. – Наверное, все дело в овцах.

– Что?

Линли бросил быстрый взгляд на ее лицо. Барбара была бледна как смерть.

– Я говорю – овцы, сержант, – пояснил он. – Они на верхнем пастбище, помните? Вот почему здесь сейчас так тихо. Оглядитесь хорошенько по сторонам. – Барбара явно не хотела входить, и, чтобы подбодрить ее, инспектор добавил: – Вы были совершенно правы.

Эти слова заставили ее подойти и внимательно осмотреть хлев. В дальнем его конце громоздилась копна непросохшего сена. В центре помещения осталось не такое уж большое пятно засохшей крови, уже не красной, а коричневой. Больше здесь ничего не было.

– В чем права, сэр? – поинтересовалась Хейверс.

– Он умер мгновенно. На стенах ни пятнышка крови. Скорее всего, никто не перемещал тело. Никаких попыток изменить картину преступления. Хорошо соображаете, Хейверс.

Она смущенно покраснела.

– Спасибо, сэр.

Резко выпрямившись, Линли сосредоточенно разглядывал внутреннее пространство хлева. Перевернутая вверх дном корзина – на ней сидела Роберта, когда священник застал ее возле тела отца – все еще была здесь. Сено, в которое откатилась отрубленная голова, не тронули. На засохшей лужице крови остались следы соскобов – кровь брали на экспертизу, и топор исчез, однако в целом вся картина соответствовала тому, что Линли и Барбара видели на фотографии. Только тел не было. Тела! Господи! Нис хотел оставить его в дураках, и, кажется, ему это удалось. Линли тупо уставился на внешний край пятна, где в спекшейся крови виднелись черные и белые шерстинки. Резко обернулся к Хейверс.

– Собака! – воскликнул он.

– Да, инспектор?

– Хейверс, бога ради, что Нис сделал с собакой?

Сержант тоже поглядела на пол, отметила пестрые клочки шерсти.

– Об этом было в рапорте, разве нет?

– Не было! – ответил инспектор, глотая ругательство. Он понимал, что из Ниса придется добывать информацию по кусочкам – так хирург извлекает из задницы хулигана одну дробину за другой. Черт бы все это побрал! – Пойдем осмотрим дом, – угрюмо предложил он.

Они вошли, как входили в дом члены семьи, через узенький коридор-прихожую, мимо висевших на стене старых пальто и плащей, мимо грубых ботинок, приткнувшихся под тянувшейся вдоль стены скамейкой с сиденьем из одной длинной доски. Три недели в доме не топили, и в нем было сыро, точно в склепе. По Гемблер-роуд промчался автомобиль, но из дома его гудение казалось глухим и далеким.

Из прихожей они сразу же попали в кухню, большое помещение с красным линолеумом на полу и шкафчиками из темного дерева. Ослепительно белый кухонный комбайн выглядел так, словно его только что начисто отмыли. Все на месте. Тарелки расставлены в сушилке по величине, ни крошки на безукоризненно чистой поверхности стола, ни пятнышка на белой металлической раковине. Посреди комнаты стоял некрашеный сосновый стол, его поверхность была вся в зазубринах – тысячи раз ударял по ней нож, разделывавший мясо и овощи, тысячи раз готовили здесь обед, так что дерево утратило первоначальный цвет.

– Еще бы Гибсону не мечтать об этой ферме, – пробормотал Линли, осматриваясь. – Это вам не Сент-Чэд-лейн.

– Вы ему верите, сэр? – переспросила Барбара.

Линли заглянул в кухонный шкаф.

– Верю ли я, что он был в постели с женой в тот момент, когда Тейса убили? Учитывая характер их супружеских отношений, это более чем вероятно. А вы как считаете?

– Может, и так, сэр. Он обернулся:

– Однако вы в это не верите?

– Дело в том… у нее был такой вид, будто она лжет. И к тому же она за что-то сердилась на него или на нас, не пойму.

Линли задумался. Мэдлин Гибсон и впрямь говорила с полицейскими угрюмо, выплевывая слова, не оглядываясь на мужа и не ожидая от него поддержки. Ричард непрерывно курил, пока его жену допрашивали, держался равнодушно, хотя в его темных глазах то и дело мелькала веселая искорка.

– Да, что-то тут не так, это верно. Пойдем теперь дальше.