Великое княжество Литовское

«Выдай мне беглого Тохтамыша, – передали они литовскому князю просьбу хана, – он мой враг, не могу оставаться в покое, зная, что он жив и у тебя живет, потому что изменчива жизнь наша; нынче хан, а завтра беглец, нынче богат, завтра нищий, нынче много друзей, а завтра все враги. Я боюсь и своих, не только что чужих, а хан Тохтамыш чужой мне и враг мой, да еще злой враг; так выдай мне его, а что ни есть около его, то все тебе».

Темир-Кутлуй недаром опасался Тохтамыша; уж больно удачлив был этот хан – он не раз оказывался в положении беглеца, за которым идут по пятам, без денег и друзей, но затем вдруг самым чудесным образом оказывался на верхней ступеньке золотоордынской власти и одерживал фантастические победы над врагами. Поверил в удачу беглеца и Витовт: «Хана Тохтамыша не выдам, а с ханом Темир-Кутлуем хочу видеться сам».

Да и что мог ответить великий князь, когда у него за спиной стояло войско, каких Литва не собирала, пожалуй, за всю свою историю! Одних только князей летописцы насчитывали до пятидесяти человек.

Они увиделись на берегах Ворсклы – как и хотел того Витовт. Войско хана было намного скромнее, и потому он желал договориться с князем через послов: «Зачем ты на меня пошел? Я твоей земли не брал, ни городов, ни сел твоих». Витовт передал ответ: «Бог покорил мне все земли, покорись и ты мне, будь мне сыном, а я тебе буду отцом, и давай мне всякий год дани и оброки; если же не хочешь быть сыном, так будешь рабом, и вся орда твоя будет предана мечу». Хан согласился на условия Витовта. Но уступчивость Темир-Кутлуя была расценена как слабость; к тому же ни князь, ни войско не хотели уходить без победы и добычи. И вот в татарский стан поспешил посланец с новым требованием: на ордынских деньгах должно чеканиться клеймо великого князя.

Хан попросил три дня для размышлений. За это время с его войском соединились отряды Эдигея. Теперь татары могли говорить с Витовтом на его языке. Много повидавший на своем веку Эдигей произнес: «По праву взял ты нашего хана в сыновья, потому что ты стар, а он молод; но я старше тебя, так следует тебе быть моим сыном, дань давать каждый год, клеймо мое чеканить на литовских деньгах».

Витовт вышел из себя и приказал немедленно начинать битву, но злость плохой помощник. В начале сражения, несмотря на губительный дождь татарских стрел, хоругви Витовта теснили войско Эдигея, но тут Темир-Кутлуй обошел разноплеменное воинство литовского князя и ударил с тыла. Разгром был полный; Витовту едва удалось уйти с небольшим отрядом – татары гнались за ним пятьсот верст, до самого Киева. Более двадцати князей осталось лежать на поле битвы.

Поражение на Ворскле лишило Витовта шанса овладеть Восточной Русью – как оказалось, навсегда. Но воинственный литовский князь отказывался верить в крах своих планов. Ради продолжения восточной политики он даже пожертвовал частью литовской территории. В обмен на мир и обещание помощи непримиримому врагу Литвы – Тевтонскому ордену – была отдана Жмудь. В 1404 году с крестоносцами был заключен так называемый вечный мир; причем Витовт, в случае восстания жмудинов, обязался военной силой принуждать их покориться Ордену.

Щедрый подарок крестоносцам принес мало пользы Великому княжеству Литовскому, сил для осуществления задуманного катастрофически не хватало. В 1400 году Витовт был вынужден заключить мир с Новгородом. В 1401 году князь Юрий отнял у Литвы свою прежнюю вотчину – Смоленск. Витовт пытался вернуть обратно город – разгорелась долгая упорная борьба. Юрий смоленский, чувствуя, что против Витовта ему не выстоять, обратился за помощью к московскому князю.

«Тебе все возможно, – говорил он, – потому что он тебе тесть, и дружба между вами большая, помири и меня с ним, чтоб не обижал меня. Если же он ни слез моих, ни твоего дружеского совета не послушает, то помоги мне, бедному, не отдавай меня на съедение Витовту, если же и этого не хочешь, то возьми город мой за себя; владей лучше ты им, а не поганая Литва».

Московский князь обещал помощь, но слишком долго размышлял, какого рода она будет. Нерешительность Василия привела к тому, что Смоленск вновь оказался во власти Витовта.

В 1405 году Витовт совершил еще одну попытку подчинить своей власти Новгород и Псков. Война переполнилась жестокостями. В псковской земле «Витовт взял город Коложе и вывел 11 000 пленных, мужчин, женщин и детей, не считая уже убитых; потом стоял два дня под другим городом, Вороначем, где литовцы накидали две лодки мертвых детей: такой гадости, говорит летописец, не бывало с тех пор, как Псков стал» (С. М. Соловьев). Тут следует отметить, что изменился сам характер войн: кончилось время легких побед на русских землях для Литвы. С принятием литовской знатью и частью народа католичества они стали для православных восточно– русских княжеств иноверцами.