Великое море. Человеческая история Средиземноморья (ЛП)

В 1608 году герцог Фердинанд разрешил "фламандско-немецкой нации" построить католическую часовню, посвященную Мадонне, с усыпальницей, в которой могли быть похоронены фламандские и голландские купцы. Многие протестанты предпочитали быть похороненными вне католических пределов; им разрешалось использовать частные сады. С другой стороны, некоторые видные представители "нации" были набожными католиками, например Бернард ван ден Брокк, который был казначеем часовни Мадонны и вел свои дела из большого дома на главной улице города, Виа Фердинанда. В его доме было десять спален и приемная, украшенная дюжиной картин, попугаем в клетке, столом для игры в нарды и изящной мебелью; в саду был фонтан и просторная оранжерея. Из Ливорно ван ден Брокк вел целую сеть дел, охватывая двор герцога Тосканского, Неаполь, Сицилию и Венецию, а также, разумеется, Северную Европу. В 1624 году он даже разработал план создания торгового маршрута, доставляющего треску прямо из Ньюфаундленда в Неаполь, но был сорван из-за вмешательства англичан - его треска была конфискована, поскольку английский король снова вступил в войну с Испанией, которая правила Неаполем. Тем не менее, англичане и голландцы (включая ван ден Брокка) иногда сотрудничали в торговле с Испанией, используя тосканское знамя в качестве удобного флага. Ван ден Брокк не стеснялся участвовать в работорговле в Средиземноморье, хотя его целью было вымогательство выкупа у семей хорошо обеспеченных пленников. Он следил за тем, чтобы за рабами в его доме хорошо ухаживали, чтобы их можно было вернуть в отличном состоянии; у них должно быть "достаточно средств к существованию и одежды, чтобы их не испортили".52 Торговый дом Ван ден Брокка процветал до 1630-х годов, когда политические трудности с Испанией, конкуренция со стороны англичан и эпидемии сделали жизнь все более трудной. Но город сохранял свое первенство в средиземноморской торговле, особенно потому, что евреи-сефарды продолжали использовать его как связующее звено с другими центрами расселения сефардов: Алеппо, Салоники и, все чаще, Смирны.

IV

Огромный успех Ливорно не был чем-то исключительным. Генуэзцы также пытались создать свой собственный свободный порт в XVII веке, начав в 1590 году с продовольственных товаров и распространив тарифные льготы на все товары в 1609 году. Это был другой тип свободного порта, чем в Ливорно: в Генуе упор делался на свободный провоз товаров, в то время как в Ливорно упор делался на привлечение купцов, которые были бы свободны от ограничений на право проживания и ведения бизнеса. Характер города и его бизнеса сильно изменился с тех пор, как Генуя соперничала с Пизой, Венецией и Барселоной за господство в Средиземноморье. Переход от активной торговли к финансовому обеспечению испанского двора отразился на всем генуэзском обществе, хотя те, кто обслуживал испанский королевский долг, были членами элитных семей. К 1560-м годам они потеряли интерес к кораблестроению.53 Генуэзские корабли стали составлять меньшинство среди тех, что прибывали в порт Генуи: начиная с 1596 года более 70 процентов судов, проходивших через него, были иностранными. Вполне предсказуемо, что рагузанцы были очень активны, но также и ганзейские суда из Германии и Низких стран, а в XVII веке все более важную роль стали играть голландцы.54 В конце XVI века генуэзские купцы часто покупали доли в рагузских кораблях, но это лишь подчеркивает произошедшие перемены: мысль о том, что маленькая адриатическая республика может превзойти "ла Суперба", гордую генуэзскую республику, была бы высмеяна двумя столетиями ранее.