Великое на Великой

Верующий же человек понимает, на что решается: почти полную неделю, каждый день надо идти часов по шестнадцать-восемнадцать, ложиться в десять-одиннадцать, в час ночи вставать, в два выходить. А жара, а дожди, а мороз (семь лет назад шли по снегу, шесть лет назад по жаре в сорок градусов), а гнус!

Ради чего же так мучаются люди? Ради чего некоторые старики и старухи ходят уже по пятьдесят-шестьдесят лет? Почему деточки, у которых заплетаются ножки, которые вязнут среди глинистых кочек, на следующий год будут реветь, если мама скажет:"Нынче не ходи".

Теперь уже и среди детей есть будущая Маргаритушка. А Маргаритушка прошла уже семьдесят раз. А идут они ради того, чтоб и свою душу спасти, и помолиться за родных и близких, за Вятскую землю, за Россию. Ведь даже в годы дикого атеизма все видели: пока крестный ход не побывает на Великой, тепла нет. Свет и тепло на землю несет крестный ход.

Конечно, кого-то трудности отпугнут, кто-то просто не сможет по болезни, по возрасту. Непереносимо смотреть на старых женщин, которые понимают, что идут в последний раз. Как они оплакивают дорогу! "Милая ты моя сосна, я ведь тебя больше не увижу, полюшко ты мое, лес ты мой, уж больше по вам не пройду". Но непременно большинство пойдет снова.

Я начинал приезжать в Великорецкое еще в годы гонений, тогда виделся с паломником-проводником Прокопием Ивановичем, человеком-легендой для Вятской земли. Теперь он уже не ходит, но, слава Богу, жив.

Крестный ход растет численно. Старухи - трудники боялись, и справедливо, что приход молодежи ослабит его молитвенность, строгость, аскетичность. Конечно, деточки на привалах затевают игры, конечно, и молодежи хочется иногда не молитвы, а шутки. Это естественно. Но крестный ход сам по себе подчиняет людей общей мысли, общему устремлению, общей цели. Строги, внимательны и добры наши пастыри. Они разболтаться не дадут. Да и тяготы пути, усталость, а особенно постоянные молитвы перед привалом, перед началом пути, молитвенное и непрерывное пение певчих, когда движется ход, торжественность несения креста, иконы, хоругвей - все это так благодатно...

За все время я ни разу не слышал, чтобы кто-то кому-то сказал плохое слово или чем обидел. Только любовь. Только забота друг о друге.

Но главное - мы идем к своим святыням, мы созидаем свою душу, мы отмаливаем свои грехи, становимся лучше, и уж, дай Бог, наши молитвы о России, за Россию доходят до престола Господня.

Как же не возблагодарить Господа за эти светлые минуты: льется жизнетворная вода, возносится наша молитва, наполняет нас радостной силой, духом светлым.Какое-то счастливое, отрешенное забвение, никогда не испытанное, охватывает меня. Сердце бьется сильно и часто. Смысл великих слов доходит до меня: "Радостно друг друга обымем". Радостно! Разгибаюсь и сквозь слезы гляжу на тех, с кем иду на Великую! Стесняюсь слез и наклоняюсь к источнику. Боже, как я люблю этих милых, несгибаемых старух, дай им, Господи, сил молиться за веру православную, за страну нашу российскую, дай мне. Господь, счастья снова видеть их и идти с ними, снова учиться у них мудрости и терпению.

Но и на всяком месте, во всякое время, из глубин сердец наших возносится благодарность Господу за то, что дал нам такого заступника и молитвенника. Слава тебе, Господи! Слава тебе, отче наш Николай!

Великорецкий крестный ход - главное событие в духовной жизни Вятской земли, но очень жаль, что еще мало людей встречает его. А ведь встреча нужна не столько паломникам, сколько встречающим. Такое поверье идет из глубины времен: если в твоем доме побывал, немного хотя бы отдохнул паломник - в доме не переведется хлеб.

600 лет крестному ходу. Это так огромно, что не сразу осмыслишь. Нападали враги, менялись системы, рушились и возрождались храмы - крестный ход шел и шел. И давно уже в нем идут не только вятские, идут отовсюду, приезжают гости из Японии, США, Голландии. То, что крестный ход на Великую становится общероссийским, это справедливо.