Великое восстановление наук, Разделение наук

Не лишним будет также отметить, что способности даже в вещах не очень важных могут иногда производить серьезный и весьма значительный эффект, если они выпадают на долю незаурядных людей или проявляются в великих событиях. Мы приведем один весьма знаменательный пример и сделаем это тем охотнее, что иезуиты, по-видимому, отнюдь не пренебрегают этим средством и, как мне кажется, имеют на то весьма разумные основания. Речь идет о занятии, которое, являясь профессией, не пользуется никаким уважением, но, становясь одним из средств обучения, оказывается очень полезным. Мы имеем в виду игру актера в театре, поскольку она укрепляет память, развивает голос и четкость произношения, придает благородство облику и жестам, в немалой степени воспитывает уверенность в себе и, наконец, вообще приучает молодежь находиться перед большим стечением людей. В качестве примера мы приведем то место из Тацита, где он рассказывает о некоем Вибулене, бывшем актере, служившем тогда в одном из Паннонских легионов. После смерти Августа он поднял мятеж, и префект Влез вынужден был заключить в тюрьму некоторых из мятежников. Воины же, напав на тюрьму, взломали двери и освободили их. И вот Вибулен, обращаясь с речью к воинам, начал так: "Вы возвратили свет солнца и жизнь этим невинным страдальцам, но кто вернет жизнь моему брату, кто вернет мне моего брата? Влез приказал своим гладиаторам, которых он держит и вооружает на погибель воинам, зарезать его этой ночью, так как он был послан из войска Германика к вам для переговоров о наших общих интересах. Отвечай, Влез, куда бросил ты труп? Даже враги не отказывают погибшим в погребении. Когда я утешу свою скорбь рыданиями и поцелуями, прикажи зарезать и меня самого, лишь бы они могли похоронить нас, убитых не за какое-то преступление, но потому что мы радели за интересы легионов" ^. Этими словами он возбудил такую бурю негодования и возмущения, что, если бы вскоре после этого не выяснилось, что ничего подобного не было и что у него вообще никогда не было никакого брата, воинов едва ли удалось бы удержать от нападения на префекта; просто этот человек все это разыграл, как спектакль на сцене театра.

Мы подошли, наконец, к концу нашего трактата о науках, изучающих деятельность разума. И хотя мы иногда отступали здесь от принятого деления, однако же пусть никто не считает, что мы вообще отвергаем все те подразделения, которые мы здесь не использовали. Отступить от принятого деления нас заставили соображения двоякого порядка. Во-первых, потому, что эти две задачи -- а именно свести в один класс явления, близкие по своей природе, и свалить в одну груду вещи, практически необходимые, -- совершенно различны по своей направленности и цели. Например, всякий королевский секретарь или государственный чиновник в своем кабинете разложит бумаги, несомненно, таким образом, что объединит вместе все аналогичные по своему характеру документы: он положит отдельно договоры, отдельно поручения, отдельно дипломатическую почту, отдельно внутреннюю переписку и т. п. -каждую группу документов отдельно. И наоборот, он сложит в какую-нибудь отдельную шкатулку вместе все те бумаги, которые, по его мнению, несмотря на их различный характер, могут ему одновременно понадобиться. Точно так же и в этом всеобщем объединении наук нам следовало установить их деление в соответствии с природой самих вещей, в то время как если бы нам нужно было рассмотреть какую-то частную науку, то мы скорее приняли бы деления, приспособленные к нашим практическим нуждам. Второе соображение, заставившее нас изменить принятому делению, состоит в том, что присоединение к существующим наукам тех дисциплин, которые еще должны быть созданы, и объединение их в общее целое неизбежно должно было повести за собой изменение в разделении самих наук. Чтобы пояснить эту мысль, допустим, что в настоящий момент мы располагаем 15 науками, а с присоединением тех, которые должны быть созданы, их будет 20. Я утверждаю, что делители числа 15 не являются теми же, что и делители числа 20, ибо делители числа 15 суть 3 и 5, а делители числа 20 суть 2, 4, 5 и 10. Таким образом, ясно, что иначе невозможно было поступить. Но о логических науках сказано достаточно.

* КНИГА СЕДЬМАЯ *

Глава I

Разделение этики на учение об идеале и ееоргики души *. Разделение идеала (т. е. блага) на простое благо и относительное благо. Разделение простого блага на благо личное и благо общественное