Великой тайной светится Любовь

Когда раздался взрыв непослушанья
И люди все сошли с ума,
И стали вдруг крушить все Мирозданье,
Будто на прочность, проверяя и себя…
И область сна, где зарождение желанья
И видимость того, что нет тебя
Никак не сложится с движением сознанья,
Плывущего в безбрежные края
Из самой яркой вспышки обладанья,
Где существует радость лишь моя,
Обретшая безумное восстанье,
Истоки разума и токи бытия…

Я был невидим никому, я отрешился,

Я просто притворился мертвецом,
Чтоб разыскать в исчезновенье смысла
То, что связано с Началом и с Концом…
Возникновения Начало не имеет, —
Уже Платона голос прозвучал,
Рене Декарта странная идея, —
Человек – машина, сам себя создал…
Сбываются все мысли и желанья,
Но все смывается, и прошлые года
Отзываются лишь сном воспоминанья,
Чтоб растревожить нас во тьме хоть иногда…

О, женщина одна живая Тайна

Меня с тобой связала навсегда,
Пусть и почувствовал, что это все случайно,
И все в случайностях растает без следа…
Я целовал тебя в предчувствии несчастья,
Я ощущал потоки времени-пространств
И тихо бредил в сумерках ненастья
Забвением других пропавших Царств…
Так на песке развеянных скелетов
Мы обнимали сладостную плоть,
Едва ли ощущая тень портретов,
Лежащих с нами, чтоб рассудок побороть…

О, Бог, ты был невидим, но так близок,

Как нас зовущая в безмолвье пустота,
Самоубийце вдруг упавшему с карниза
К тебе прорваться хочется сюда…
К месту, что мы чувствуем, не видя,
Блуждая по теченью мертвых снов,
Мы в любом из всех предложенных развитий
Ощущаем сердцем вечную Любовь…
И это лишь надежду в нас вселяет,
И это лишь зовет опять туда,
В рисунок представляемого рая,
Где вместо нас журчит забвением вода…

XXIV

Я помню день в безумно яркой чаще,
Твой райский облик при закате на лугу,
Твои уста всех ягод летних слаще,
Из памяти как Вечность извлеку…

Как мы от счастья сладостно дрожали

И проливали друг на друга нежный свет,
Волшебный свет таинственный печали
Вместе с тобой храню я много лет…

Пусть мы давно друг друга мучить перестали

И с нами того счастья больше нет,
Я достаю из-под загадочной вуали
Твой единственный заоблачный портрет…

И провожу по небесам в слезах руками,

Словно по прелестным волосам,
Твой образ у меня уже украли
Года, в которых я растаял сам…

XXV