Великокняжеский вояж

— Я не могу рассчитывать на снисхождение судьбы, особенно, если речь идет о моей семье. А в нашем случае, не стоит недооценивать различные случайности, которые на самом деле очень редко бывают случайными, — перебил я полковника. — Показывайте, какие именно покои приготовили для нас, и будьте готовы к тому, что я что-то поменяю в расположении комнат.

Все время, пока мы ходили с Тевкелевым и присоединившимися к нам Румянцевым, Криббе и Штелиным, весь остальной поезд ждал, кое-как поместившись на самом большом дворе Кремля. Это был даже не двор, а небольшая площадь, абсолютно пустое пространство между чем-то, напоминающим терем, и кремлевской стеной, точнее ее частью, ограниченной двумя башнями.

В конце концов хмурый Криббе ткнул пальцем в тот самый терем, во дворе которого расположился поезд.

— Их высочества и особы к ним приближенные, расположатся здесь, — проговорил он тоном, не терпящем возражений.

— Но... — попытался что-то возразить Тевкелев, жестикулируя и пытаясь таким образом показать, что это явно не то место, куда можно поместить великокняжескую чету.

— Алексей Иванович, — закипающего Гюнтера оттеснил в сторону Штелин. — Вы же понимаете, что для нас безопасность их высочеств является самым важным в данной поездке. Здесь царит страшная скученность. Его высочество был абсолютно прав, предполагая, что, не дай Бог, конечно, случится пожар, то сгорит все, абсолютно все. Но это здание является исключением. Во-первых, оно достаточно просторно, чтобы вместить и их высочеств и всю их свиту. Во-вторых, пространство перед ним пустое, то есть легко разместить охрану, которая заметит любое неположенное шевеление. Ну, и, в-третьих, только у этого здания я увидел признаки наличия подземного хода, ведущего за пределы городской стены. Он функционирует?

— Я не знаю! Уфа даже не мой родной город, и у меня было чрезвычайно ограничено время, чтобы хотя бы привести Кремль в порядок, — Тевкелев махнул рукой. — Мне проверить ход?

— Конечно, это первое, что вы должны были сделать, — Криббе провел ладонью по лицу и повернулся в мою сторону. В то время, когда у них шли разборки, я делал вид, что любуюсь охренительной шлифовкой дерева. Все действительно было сделано на совесть, только это не помешало мне засадить в палец занозу. Теперь она мне мешала, кололась и доставляла кучу неудобств. Охота было засунув палец в рот, но я, проклиная себя за глупость, повернулся к Криббе, который вот уже полминуты смотрел на меня, ожидая, что я обращу на него внимания.

— Да, Гюнтер, ты что-то хотел мне сказать?

— Ваше высочество, вы же не будете против, если вас и ее высочество Марию Алексеевну разместят именно здесь? — и он указал рукой на терем, словно я не присутствовал при их споре с Тевкелевым и понятия не имею, о чем, собственно, может идти речь.

— Нет, Гюнтер, я вовсе не буду против, — и, повернувшись к полковнику, сжавшему тонкие губы так, что они превратились в одну тонкую линию, я спокойно произнес. — Господин полковник, это возможно? — он кивнул, и я продолжил. — Тогда, может быть не будем медлить, а то Великая княгиня уже порядком утомилась, сидя в карете с невозможностью выйти и размять ноги.

— Как вам будет угодно, ваше высочество, — Тевкелев поклонился и направился обследовать подземный проход, кивнув одному из солдат, охранявших Кремль, чтобы тот следовал за ним.

Я направился к Машкиной карете, чтобы подать ей руку, когда она будет вылезать из кареты, но тут ко мне подошел невысокий сухощавый уже немолодой человек, держащий в руке трость. Я не заметил в нем потребность опираться на эту самую трость, вероятно, он носил ее как предмет гардероба. Так как мы стояли между поездом и домом, в котором мне предстояло жить в течение нескольких ближайших дней, то задержать данного господина никто не успел. К тому же он уже находился на территории Кремля, а значит был проверен и перепроверен. К тому же тот же Петька Румянцев, да и Штелин явно его узнали и обменялись кивками. Да и Лопухин, обычно отслеживающий подобные приближения к моей персоне, потому что он чрезвычайно серьезно отнесся к своему назначению, не проявил никакого волнения.

— Позвольте представиться, ваше высочество, Иван Неплюев, — он поклонился, подойдя еще ближе. — Не сочтите за дерзость, но я счел момент весьма подходящим, чтобы представиться и попросить вас принять меня, дабы обсудить насущные проблемы.

— И чьи же насущные проблемы вы хотите со мной обсудить, господин Неплюев? — я смотрел на него наклонив голову набок. — Неужто свои проблемы решили обсудить? Вы же не будете разочарованы, если я вам напомню, что личные проблемы подданных Российской империи не находятся в моем ведении?