Великолепие

— Прости, дорогая, за то, что я такой отчаянный реалист.

— Только если ты простишь меня за то, что я вечный романтик.

— Мне это по душе, я не хотел бы, чтобы было иначе.

— Браво! — Эдит Оусли рассмеялась и захлопала в ладоши, но в глазах старой греховодницы поблескивали слезы.