Великолепная Ориноко

Едва раздавался звон колокола на выглядывающей из-за деревьев колокольне, как местные жители, бодрые и благопристойно одетые, устремлялись к церкви. Мужчины, женщины, дети, старики окружали отца Эсперанте, и казалось, что в порыве благодарности они готовы встать на колени перед его затененным пальмами домом и у подножия холма. Они были счастливы, семьи их жили в достатке, они выгодно обменивали свою сельскохозяйственную продукцию на товары, доставляемые сюда по Ориноко, благосостояние их постоянно возрастало. Миссия стала пополняться другими обитателями льяносов. Под вечнозеленым покровом леса строились новые дома, и нечего было опасаться, что может не хватить земли для сельскохозяйственных угодий в бескрайних саваннах Ориноко.

Однако не следует забывать о том, что миссия Санта-Хуана возникла лишь благодаря неустанному труду и самоотверженности ее основателя. Сколько опасностей подстерегало первых обитателей деревни! Нужны были суровые меры, чтобы защитить их от банд грабителей и убийц, скитавшихся вдоль Ориноко или спускавшихся с гор. Миссионер показал себя как человек действия, и его организаторские способности не уступали его мужеству.

Все взрослые гуахибо были объединены в дисциплинированные отряды и обучены обращению с оружием. В настоящее время миссию охраняла рота из ста человек, оснащенная современными ружьями и боеприпасами. Наделенные от природы острым зрением и прекрасным глазомером, индейцы отлично стреляли, и никакое нападение не могло захватить их врасплох.

Они доказали это, когда год назад каторжники Альфаниса и банда кива напали на миссию. Несмотря на численное превосходство, бандиты понесли существенные потери, в то время как гуахибо почти не пострадали. Именно после этого поражения кива решили уйти на запад от Ориноко.

Кроме того, следует сказать, что миссия Санта-Хуана была способна не только к обороне, но и к нападению. Это не значит, что отец Эсперанте готовился к завоеваниям, ему с избытком хватало имеющихся территорий; но он не хотел, чтобы гнусные бандиты нападали на миссию. А потому он действовал как военный, и ничьи атаки не могли захватить его врасплох. Ведь миссионер — тот же солдат, и его долг — защитить паству, собравшуюся вокруг него под знамена христианства!

Мы уже говорили выше о сельскохозяйственных культурах, которые способствовали процветанию миссии Санта-Хуана. Но они были не единственным источником ее богатств. К полям зерновых примыкали заросшие сочными травами бескрайние равнины, где паслись стада коров. Торговля скотом, как известно, широко распространена во всех провинциях Венесуэльской Республики. У гуахибо были также табуны лошадей, которые использовались и как рабочий скот, и как транспортное средство.

Отец Эсперанте был именно таким, каким его описывали господин Мирабаль, юный Гомо и негодяй Хоррес. Все в нем — лицо, движения, походка — выдавало человека волевого и энергичного, всегда готового действовать и привыкшего подчинять себе людей. Его умный и твердый взгляд светился спокойствием и добротой, а густая белая борода не могла скрыть приветливую улыбку. Высокого роста, статный, широкоплечий, он, несмотря на возраст, обладал незаурядной физической силой.

Никто ничего не знал о прежней жизни отца Эсперанте. Он никогда не говорил о своем прошлом, но затаившаяся в его глазах печаль говорила о пережитых им тяжких страданиях.

Не менее самоотверженно, чем отец Эсперанте, трудился преданный ему душой и телом брат Анхелос. Несколько индейцев помогали им в управлении деревней. Но душой всего был, конечно, отец Эсперанте; он был одновременно и алькальдом и пастырем: крестил детей, благословлял на брак, причащал умирающих. Процветание миссии было достойной наградой за все его труды. И если его преемники не будут отклоняться от проложенного им пути, то его творению суждена будет долгая жизнь.

Со времени последнего нападения кива ничто не нарушало покой обитателей Санта-Хуаны, и, казалось, не было никаких оснований чего бы то ни было опасаться.

Но первого ноября около пяти часов вечера, на следующий день после того, как Жак Эллок и его спутники попались в руки Альфанису, у жителей селения появился повод для тревоги. Несколько гуахибо, выйдя из своих хижин, увидели бегущего со всех ног через саванну молодого индейца. Как только юноша их заметил, он закричал:

— Отец Эсперанте... Отец Эсперанте!

Брат Анхелос тотчас отвел его к миссионеру. Тот узнал мальчика, который усердно посещал школу миссии, когда жил со своим отцом в Санта-Хуане.

— Это ты... Гомо?

Мальчик едва мог говорить.

— Откуда ты?

— Мне удалось бежать... Сегодня утром... Я так спешил добраться сюда...

У него перехватило дыхание.

— Отдохни, малыш, — сказал миссионер. — Ты падаешь от усталости... Хочешь есть?

— Потом... я сначала скажу, почему я пришел... там нужна помощь...

— Помощь?

— Там кива... в трех часах ходьбы отсюда... в горах... ближе к реке...

— Кива! — воскликнул брат Анхелос.

— И главарь, их тоже, — добавил 1 омо.

— Их главарь! — повторил отец Эсперанте. — Этот беглый каторжник, этот Альфанис!