Великолепная семёрка

Так же постановляю: в каждом колхозе численностью от ста дворов за казенный счет учреждается и строится школа семи лет обучения. Выпускники сих школ, показавшие хорошие знания и прилежание, получают право на дальнейшее обучение в сельскохозяйственных высших школах, вплоть до Сельскохозяйственных академий за казенный кошт.

Так же постановляю: В каждом колхозе численностью от ста дворов учреждается за счет казны фельдшерский пункт. На тысячу колхозных дворов учреждается за казенный счет колхозная больница, даже если и несколько колхозов будут в ней обслуживаться. Лекарства же для колхозников отпускаются безплатно…»

Далее было еще дофига текста с перечнем различных благ, затем небольшой перечень ограничений типа «не более двух коров на личном хозяйстве, все лошади и волы — общие» и завершался указ вообще феерично:

«Места же размещения колхозов будут определяться всецело по Нашему разумению.

Мы не заставляем Подданных Наших вступать в колхозы, Мы лишь даем такую рекомендацию. Наши возможности пока еще не безграничны, и Мы сообщаем, что пока количество учреждаемых Нашим повеление колхозов будет не столь велико, как Нам бы хотелось.

Потому как Тот, кто предупредил Нас о засухе и неурожае сего года, и дал Нам возможность спасти Державу, предупредил нынче и о том, что следующие два года будут не лучше, а как бы и не хуже года нынешнего. Почему, с прискорбием сообщаю, что пособия будущего года будут для не колхозников ограничены более чем вдвое, а года последующего — уменьшены вчетверо против нынешних.

Да поможет нам Бог!»

Дата, подпись.

Глава 5

Эффект от указа был посильнее, чем от разорвавшейся бомбы. Водородной.

Поволжье и Дон своими глазами видели, как буквально «на ровном месте» государевы люди пупки рвали для создания гигантских огородов буквально за недели, не месяцы. И тут ни у кого вообще сомнения не возникло, что информация о предстоящей засухе была царю ниспослана строго свыше. Так что в этих краях заявления на вступление в колхозы подали почти полмиллиона дворов, больше трети всех местных крестьян. На расстоянии двадцати верст от этих рек охват крестьянского населения колхозами к октябрю составил больше девяноста процентов. Массово народ шел в колхозы и в Нечерноземье — восьмикратное увеличение урожаев в колхозах крестьяне заметили. На Псковщине вообще был достигнут почти стопроцентный результат. В Малороссии в колхозы народ вступал по левобережью Днепра до Новороссийска (у нас — Днепропетровск) и на Харьковщине. Выше и на запад от Днепра народ проникся недостаточно.

Ну и хрен с ними, у нас и без них забот невпроворот. Заявок по России только было принято два с половиной миллиона, а на высвободившейся земле и полмиллиона крестьянских дворов лишку будет. Миша сидел у меня в Москве ночами, рассчитывая куда и как переправить два миллиона не людей — крестьянских хозяйств! Это, по самым скромным подсчетам выходило десять миллионов человек.

Во время таких посиделок он и познакомился с моей племянницей Алёной — та работала в какой-то едва выживающей госконторе и периодически забегала за «материальной помощью». Для удобства вспомоществования я ей ключ дал от квартиры, поскольку сам неделями бывало отсутствовал, мотаясь по всяким зарубежным Аргентинам и отечественным Мухосранскам. А тут девочке приспичило в час ночи заскочить. Миша-то, по ночному времени, в «гражданское» не переодевался! Облом-с…

В общем, вечером, в конце октября тысяча девятисотого года сидели мы вчетвером (я, Миша, Георгий и Алёна) и обсуждали вопрос «куды нам бечь, куды податься». Это после того, как мы решили, что Миша с Алёной, при наличии нового наследника, венчаться будут в Елоховской.

— Вот, я все подсчитал — доложил нам юный жених. — Алёна помогла, так что вот тут у нас сетевой график. Хоть ты дерись, но больше десяти тысяч человек в сутки перевезти мы не сможем. На челябинской дороге максимум пропускной способности — двадцать четыре пары поездов. На сдвоенные эшелоны, как ты, дядя Вася,  предлагаешь, разъездов не хватит. Четыреста восемьдесят вагонов — это всё. Из них мы можем задействовать ну двести. И полста человек в вагон. Еще вопрос где взять столько пассажирских вагонов…

— Вагоны у немцев уже купили, и у американцев. Две тысячи штук. Да и свои пока есть, так что это — найдем. Дорогу на двухколейную перешьем, но это только летом получится. А до лета что делать будем? Мне же указ писать о переселении, а что я напишу? «Дорогие подданные, я передумал»?

— Погоди, величество, не паникуй. Племяшка тебе слова напишет — даром что ли была «по связям с общественностью»? Надо вопрос принципиально решать.

— Я царь, я и решаю. Значит так. Сейчас на Челябинск семь пар поездов ходит? Значит, себе все семнадцать из оставшихся возможных и забираем. Твой ЧТЗ подождет, все равно у тебя пока только один цех готов. Там размещаем эту шведскую лесопилку, она одна даст материала на два десятка домов в сутки. Хрен с ними, с компьютерами, Нам свое Слово держать надо.