Великолепный обмен: история мировой торговли

Как товары из Китая попадали в Рим? Очень долгим и опасным путем, в несколько трудных этапов.^{4} Китайские торговцы загружали в южных портах свои корабли шелком и отправлялись в долгий путь вдоль побережья Индонезии, вокруг полуострова Малакка, через Бенгальский залив, к портам Шри-Ланки. Там их встречали индийские купцы, которые переправляли ткани в тамильские порты, на юго-западный берег субконтинента: Музирис, Нелкинду и Комару. Далее через множество арабских и греческих посредников товар передавался на остров Диоскордия (Сокотра), где будто в котле бурлила жизнь арабских, греческих, индийских, персидских и эфиопских предпринимателей. С Диоскордии на греческих кораблях груз плыл ко входу в Красное море — Баб-эль-мандебскому проливу («Врата Скорби», араб.) и к главному порту Египта Беренике, а затем — через пустыню, на верблюдах — к Нилу. Оттуда товары везли вниз по реке в Александрию, где корабли греко-римлян (ромеев) и итало-римлян перевозили его через Средиземное море в крупные римские порты Путеолы (Поццуоли) и Остия. Как правило, китайцы не ходили западнее Шри-Ланки, индийцы — севернее входа в Красное море, а итальянцы — южнее Александрии. Этой возможностью пользовались греки, которые свободно разъезжали от Индии до Италии, по большей части всего маршрута.

На каждом из долгих и опасных этапов этого путешествия шелк, переходя из рук в руки, многократно вырастал в цене. Если в Китае он уже был недешев, то в Риме он оказывался в сотни раз дороже — на вес золота, настолько дорогим, что цена нескольких его унций составляла годовой достаток среднего человека.[1] Только богатейшие люди, такие как император Гелиогабал, могли позволить себе целую тогу из шелка.

Другой дорогой в Рим стал знаменитый Великий шелковый путь, впервые открытый посланниками императоров династии Хань во II веке н. э., он шел по суше через Среднюю Азию. Эта дорога была гораздо более сложной, а цены на товар сильно колебались, в зависимости от политических и военных событий на всей территории от южной стороны Хайберского прохода до южных пределов Сибири. И если на морских путях доминировали греческие, эфиопские и индийские торговцы, то в сухопутных торговых «портах» — крупных городах: Самарканде (в Узбекистане), Исфахане (в Иране) и Герате (в Афганистане) — заправляли еврейские, армянские и сирийские перекупщики. Кто же может винить римлян за то, что они считали, будто шелк производится у двух разных народов — у серов, на севере, откуда он поставляется сухим путем, и у синов, на юге, откуда его возят морем?

Морской путь был быстрее, дешевле и безопаснее, чем переправка посуху, к тому же позволял обойти небезопасные нестабильные районы, что для древнего мира было большим преимуществом. Изначально шелк доставлялся в Европу по суше, но постоянное расширение Римской империи сделало Индийский океан более удобным звеном, связующим Восток и Запад, в том числе и для поставок шелка. Хотя во II веке римская торговля с Востоком пошла на спад, морской путь до самого VII века оставался открытым, пока преградой на нем не встал ислам.

Шелковой торговлей управлял сезонный маятник муссонных ветров. Из-за муссонов от момента загрузки тканей на корабли в Южном Китае до его выгрузки в Путеолах и Остии проходило не менее 18 месяцев. Смертельные опасности поджидали купцов на каждом этапе пути, особенно опасными были Аравийское море и Бенгальский залив. Люди, суда и грузы гибли в пути так часто, что если о них вообще упоминали, то лишь короткой записью: «Пропал со всем экипажем».

Сегодня самые обычные грузы преодолевают подобные расстояния, лишь немного возрастая в цене. Примечательно уже то, что целесообразность трансконтинентальной доставки дешевых товаров не кажется чем-то особенным.

Наши дорогие товары облетают мир почти со скоростью звука в специально оборудованных самолетах, а по прибытии такси доставляет их к четырехзвездочным отелям. Да и суда для перевозки ширпотреба с их видеосалонами и полными продуктов подсобками предоставляют своим командам такие удобства, о каких и помыслить не могли древние моряки. Команды сегодняшних кораблей и самолетов — умелые профессионалы, но никто не назовет их торговцами или купцами. Мало кто ассоциирует эти слова и с международными торговыми корпорациями.