Великолепный век. Все тайны знаменитого сериала

Хасеки в платье, которое охраняли все капиджии и бостанд-жии большого дворца, должна была ждать султана в тронном зале, стоя у золотого широкого трона падишахов, за прозрачным, тканным золотом занавесом; впервые за всю историю Османов султанская жена допущена была до трона (хотя бы постоять рядом!), еще вчера неведомая рабыня, сегодня всевластная повелительница, приближенная и вознесенная небывало, среди осуждающего шепота, нареканий и затаенной хулы стояла, гордо подняв головку с пышными золотыми волосами, которые никак не хотели прятаться под драгоценное покрывало, с лицом, закрытым тонким белым яшмаком, только с двумя прорезями для глаз, но и сквозь те прорези горели ее глаза таким блеском, что затмевали огромный изумруд на ее сказочном платье.

Султан появился в торжественном одеянии, в золотом четырехрукавном кафтане (два рукава для рук, два для целования придворным по пути к трону), в еще более высоком, чем обычно, тюрбане, с золотой саблей на боку, усыпанной огромными бриллиантами и рубинами. Хасеки поклонилась ему до земли, поцеловала его золотые сандалии, но он не дал ей поцеловать руку свою, оставив ее на коленях, сам сел на трон предков и вскоре сошел с него и повел султаншу во внутренние покои.

Детская кроватка

Османская империя XVI век

Снова нарушая обычай, пошел в покои Хюррем и там смотрел на сына и на то, как молодая мать кормит его, и припал устами к ее нежной груди, налитой молоком, жизнью и счастьем.

А ночью они лежали, тесно прижавшись друг к другу, и смеялись от счастья и от страха, что могли больше не встретиться, и Хюррем укоряла султана за долгую разлуку и жаловалась на несносность одиночества.

– Вы опять пойдете на свою войну? – допытывалась она. – Неужели и султаны такие же, как и все мужчины, что кидаются от войны к любви и снова от любви к войне?

– Султаны, может, самые разнесчастные, – смеялся он, – но я не брошу тебя больше. Хочу быть с тобой и в раю, чтобы всегда смотреть на тебя».

Простите за столь длинное цитирование, но я сама словно окунулась в сериал, слыша голоса Сулеймана и Хюррем, и видя их самих такими, какими они предстают в сериале «Великолепный век». Отныне эти исторические персонажи для меня (да и для большинства из вас) будут выглядеть именно так! В этом и состоит магия, которую создал для нас турецкий творческий тандем. Вот, слышите, как шепчет вам на ухо султан Сулейман:

Любимая, для твоего алькова
Я отобрал бы из всего земного
Лебяжий пух и розы лепестки.
Что до меня, то если я с тобою,
Нужна ль постель – довольствуюсь любою —
Песок упруг и скалы мне мягки[15]

.

Уже говорилось, что многочисленных иноземных послов и путешественников удивляла роскошь дворца Топкапи, а также присутствие множества ученых и творческих людей в кругу высшей дворцовой знати. Но не меньше их удивляла и привязанность султана к одной возлюбленной, ставшей законной женой – к Хюррем, которая царила среди всех красавиц гарема. Как свидетельствуют хроники и донесения послов, Хюррем Султан производила впечатление человека, который во многом превосходил самого султана Сулеймана, – прежде всего обаянием и изысканными манерами, эрудицией в разных областях знаний и осведомленностью. Она владела пятью европейскими языками и поэтому свободно общалась с гостями, она также замечательно пела и танцевала, слагала чудесные стихи. Роксолана была другом и помощницей султана в его делах, а когда он уходил в очередной военный поход, можно сказать, даже правила государством.

Роксолана, покорившая сердце Сулеймана

Свидетельством бесконечной любви друг к другу являются не только стихи Сулеймана Великолепного, но и полные нежности письма его супруги Хюррем к своему единственному повелителю.

Письмо к Султану Великолепному от Хюррем