Великороссия: жизненный путь

Всё стало меняться с приходом ко власти сына его, Великого Князя Ивана III Васильевича в 1462 г... Сызмальства выросший в сложных бореньях отца, воспитанный им и матерью — смелой Софьей Витовтовной, Князь Иван III во избежание новых усобиц и к пользе Великой России покончил с уделами, «примыслив» к Москве полностью все княжества Северо-Восточной Руси: Ярославское, Ростовское, Тверское, половину Рязанского, Вятку и, наконец, в 1478 г. — раздираемый распрями и склонный к измене и переходу под Польшу Новгород. Оставались условно свободными только Псков и часть Рязанского княжества, но лишь потому, что всецело предали себя во всем Великому Князю. Одарённый Богом большим умом, дальновидностью и мудростью в управлении Иван III решился теперь на открытый выход из какого-либо подчиненья Орде. Впрочем единой Орды тогда уже не было. Хан Ахмат, как главный, брал по обычаю дань с Государей Московских. В 1476 г. он прислал послов с грамотой и басмой (изображением хана), требуя дани с Руси. В Кремле на глазах у всех Иван III ханскую грамоту разорвал, басму попрал ногами, а послов Ахмата велел казнить, оставив лишь одного для отправки обратно в Орду и сказав ему: «Объяви хану: что случилось с его басмою и послами, то будет и с ним, если не оставит меня в покое». На такой дерзновенный поступок, как полагают, особенно подвигала Великого Князя его вторая жена София Фоминична Палеолог, гречанка, с коей связан большой поворот в жизни древней нашей Отчизны. Софья была родною племянницей погибшего в битве в Константинополе последнего византийского императора Константина XII (или, по другому счислению — ХІ-го) Палеолога, то есть единокровной императорскому дому. Она воспитывалась в Риме, и папа Римский очень надеялся с её помощью («не мытьём, так катаньем») подчинить себе Православную Русь. Он при отъезде в Московию придал её посольству своего кардинала Антония, который повсюду старался показать своё католичество и представить Софию как верную униатку. Но ошибся и он и сам Римский папа. София в душе всегда была православной. А придя на Русскую Землю, явила это открыто. Кардинала Антония с серебряным «крыжем» (крестом) латинским, отправили восвояси ни с чем. София же привезла с собою многие святыни Православной Византии и регалии византийских царей, в частности, герб — Двуглавый Орёл. Овдовевши пред тем, Князь Великий Иван III Васильевич в 1472 г. женился на Софье Палеолог, сочетавшись не только лично с византийской царевной, но сочетая Московскую Русь с Византией так, что после паденья последней всё значенье её как бы переходило к Москве! Поэтому он совершенно сознательно соединил два герба, — византийский и русский. Русским Московским гербом был образ Победоносца Георгия на коне, пронзающего копием змия — дракона. Теперь гербом русским стал Двуглавый Орёл с этим образом Георгия в центре, как бы в груди. Софья Фоминична Палеолог оказалась не только верной женой и верующим человеком. Она стала подлинным помощником нашему Князю Ивану, советуя ему во всех важнейших делах. И хотя современные историки по-разному смотрят на это влияние, вне сомнений остаётся лишь то, что великое дело утверждения и обоснования Православного Самодержавного Царства в России в значительной мере обязано именно ей (и да будет хвала ей и в Царстве Небесном!). О влияниях в жизни искусства, строительства и ремёсел, а также — в жизни Двора мы скажем чуть позже. А пока о деяниях внешних.

Князь Иван в совете с Землёй, то есть, в частности и с боярами, каковыми во множестве стали бывшие удельные князья, а также с мудрой женой Софией, стал править самодержавно. Тому в первую голову содействовала Церковь, призывая всех князей местных покориться Московскому. Первым помощником в сем Князю Ивану был самостоятельный Русский Митрополит. Однако «совет» с Землёй для Ивана III не означал слепого подчинения мнению большинства, хотя бы в его же Государевой Думе! Он готов был выслушивать и выслушивал мнения всех. При этом очень любил, как тогда говорили, «встречу», то есть мнения, противоречащие его собственному, ибо правильно думал, что это всегда лишь содействует наиболее верному выбору. Но последнее слово Князь оставлял за собой.