Великорусские сказки Пермской губернии

Переночевали ночь. День прогуляли, ягоды пробрали да что. На вторую ночь опять посылает. — «Теперь, — говорит, — на тебе вот этот ключ. Когда я тебя спущу, направо есть железная дверь; и ты отворишь эту дверь, там свечка горит; ты подсвешник-от не тронь, а свечку-то возьми; нагребай драгоценного камня!» — «Ладно». — «Когда на тебя полезут, ты опять ограждайся тесаком!»

Он отворил дверь, нагрёб драгоценного камня и потом думает: «Что, — говорит, — она? Подсвешник золотой, дороже свечки!.. Да уж ладно: чего велела, то и возьму». — Склал всё в зыбку, сам сел, свечку положил в карман; качнул за веревку, она его потащила.

Дотащила до половины и кричит: «Бросай свечку!» — Он говорит: «Что так? Тащи наверх, тогда отдам!» — Она не дотащила его аршина полтора до верху и опять кричит: «Бросай!» — «Нет, не брошу! Когда вытащишь, тогда отдам!» — Он дело сметил, уперся в стену руками и ногами; зыбка на слабе. Она опять повторила: «Не бросишь?» — «Нет, не брошу!» — Она взяла да пустила зыбку; сама легла.

Он тихонько вылез. Вылез, отсек ей голову. Вытащил эту зыбку, взял драгоценный камень и ее туда бросил. Переночевал, утром встал, запрёг коней и уехал.

44(3). ЦАРЬ-ДЕВИЦА (Волшебная птица + Рога)

Рассказал А. Д. Ломтев

Старик пошел стреляться.Ему в этот день ничего не удалось. Он домой пошел — птичка сидит несъедобная. — «А чем мне даром домой идти, дай я ее застрелю!» — Приносит домой; старуха ругать: «На что ты птицу такую застрелил, несъедобную?!» — Старик птичку взял, на базар понес продавать. Купец видит, подгаркалк себе его, говорит: «Продай эту мне птичку!» — Потом рассмотрел купец: под правым крылом написано у этой птички: кто головку съест, так будет царём, а кто сердце вынет из нее и съест, тот будет князем. Купец ему сначала дает сто рублей за эту птичку. Старик думает, что над ним смеются. — «Ну, что же, купец, да ты делом давай! По крайней мере не смейся надо мною!» — Тот ему двести рублей. — «Да ты что надо мной смеешься? Ты делом давай!» — Купец и думает: «Что уж его обижать! Получи-говорит, — старик, триста рублей!» (А птичка всего с кулак.) — «Ну, давай деньги!» — Получил двести рублей; у купца ста рублей не хватает. — «Погоди, я к другу в лавку схожу, займу». — Купец ушел, а старик домой убежал — чтобы не отобрал он двести рублей. Купец — как знать, он где живет — запер лавку, понес остальные деньги старику. Купец идет; старик испужался: «Куды, старуха, спрятаться?» — «Спрячься в голбец»(под пол, значит). — Старик сидит там, а купец приходит, Богу помолился, поздоровался: «Где, старуха, у тебя старичок?» — «Конечно, у него одно ремесло, пошел стреляться». — «Оннедополучил от меня сто рублей. Как теперь?» — «Передай мне; я передам ему». — «Да ладно, не обмани, старуха!» — Передал старухе, ушел домой. Старуха говорит: «Ну, старый пес, вылезай!..» И сделались они рады этим деньгам.

А у купца жена худыми делами занималась (б…а). Купец приносит повечеру эту птичку своей жене и говорит, что «прибери ее на место; когда я ее прикажу тебе зажарить, тогда ты мне ее зажарь!» — Поутру чаю напился купец, ушел в лавку торговать. Купец уходит, гулеванк ней приходит. Она для гулеванасамоварчик поставила и говорит: «У меня есть такая птичка, — не угодно ли тебе ее зажарить?» — «Принеси, я погляжу эту птичку! Какая эта птичка?» —  Гулеванрассмотрел под правым крылом надпись… Она живо повару передает: «Поскорее зажарь эту птичку!» Он живо очаг затопляет и птичку изготовляет — зажарил ее в масле очень хорошо. Стал повар на тарелку класть… А у купца было два сына. Большаки говорит: «Повар, — говорит, — дай мне эту птичку, я люблю головки есть!» А меньшой говорит: «Когда ему головку дал, дай мне сердце!» Детям и достается. Купчиха притащила ему эту самую птичку. Гулеван смотрит: сердца и головки нет. И говорит: «Что я люблю, а того нету!» Посылает купчиху повара спросить, кто это мог съесть эту штуку — головку и сердце? Купчиха спрашивает повара. — «Большой сын головку съел, а меньшой — сердце». — Купчиха гулевануобратилась и говорит: «Это мои дети съели».

Гулеванна то сказал: «Если ты зарежешь своих детей, зажаришь, то я до той степени стану тебя любить, что меры нет!» — Купчиха приходит к повару и говорит: «Не пожалей моих детей — зарежь и зажарь их!» — Повар начал точить ножи, а большаки говорит: «Это к чему ты, повар, нож точишь?» — «Мать приказала вас заколоть и изжарить». — «Чем нас колоть (за то ты будешь отвечать), мы уйдем и домой не придем!» (Они были, стало быть, большие уже.)