Великорусские сказки Пермской губернии

По отходе Ивана приходит купец. — «Ну, барыня, уходил я его!» — А она думает: «Что он опять старое повторяет?»

Утром купец с барыней встаёт, садятся чай пить. — «Ну, — говорит, — барыня, уходили мы его, слава Богу!.. А колечко-то где?» — «Я вам, барин, отдала!» — «Что вы? Вы не помните сами себя! Я у вас не брал!» — «Да как же? Вы у меня взяли!» — «Никак нет! Не брал!.. Ужли, — говорит, — Ванька с вами лежал?.. Нет! — говорит, — погоди! Я схожу к старику!»

Пришел, говорит: «Дед, у вас моё кольцо?» — «У меня!» — Ах! Чёрт его возьми! Что у тебя за работник Ванька!.. Дед, отдай ты мне его в работники, а своему я откажу!» (Ему бедно, что он с его женой лежал; он его уходить хочет.) — «Возьми».

Взял Ивана старикова себе в работники, а своему отказал. — «Если он неладно запрягёт лошадей, то я его сейчас сразу убью!» — Ивана стряпка купцова любила; она ему рассказала, каких запрягать лошадей, какую надеть снасть. Иван понял всё. Барин приказал Ивану лошадей запрягать. Иван запрёг. Барин: «Ах, все правильно запрёг! — говорит. — Пододраться ни к чему нельзя!»

Стряпка Ивану говорит: «Иван, возьми калачик на дорогу, а то есть захочешь!» — А барин поехал без хлеба. Проезжают они вёрст 20. Кони у них пристали. Иван говорит, что «надо лошадей покормить!» — «А где кормить станем?» — «А вот здесь, — говорит, — покос и зарод». — «А нас никто здесь не поймает?» — «Нет».

Выпрягли лошадей; дал им сенца. А Иван взял, залез в мешок, рылом лёг к зароду, ест калач. Барин спрашивает: «Ты что, Иван, ешь?» — «А сенной калач завернул, да и ем!» — «И я есть хочу! Давай, — говорит, — мне заверни небольшой калачик из сенца!» — Подаёт ему. — «Как я есть стану его?» — «Я, говорит, ем!»

«Есть-то, — говорит, — туда-сюда! Дак я замёрз!» — «А я лежу в мешке, тепло мне!» — «Иван! Если там тепло, то посади меня в мешок!» — «Садись!.. А если еще завязать, еще теплее!» Завязал Иван мешок с барином, а сам с версту отбежал, бежит ругается: «Кто мое сено кормит?» — Подбежал к барину и давай его хлыстиком дубасить. Отдубасил и отбежал недалёко.

Барин кричит: «Ванька, Ванька! Положь меня скорее в повозку! Согрелся, до крови согрелся!.. А ты как?» — «Я насилу убежал!»

Бросил он его в повозку и погнали. — «Ты вези меня к теще!.. Я, — говорит, — буду говорить по-немецки (когда к теще приеду)», а Ивану велел говорить по-латынски.

Приехали к тёще. Барин велел работнику, чтобы доложил — самовар поставили. (А барин страшно есть хотел.) Вместо самовару они истопили баню. Барин осердился, с работником угнал домой.

87(38). КАЛУЖИНА И ЯМЩИКИ

Рассказал Е. С. Савруллин

Ямщики ехали с товаром. Шел их большой обоз Сибирским трактом. Это было в старинные ещё года, когда были дороги не исправлены ещё; дороги были с боку на бок, были сосновые корни, задевали осями за лесины.

И три мужика задумали у этих ямщиков украсть из возов; заметили, что они везут чай. А раньше чаи были зашиты в ширинах (в коровьих кожах с шерстью). Они пошли все трое на дорогу. Один из троих приготовил себе живых трёх чебаков и положил их в свежую воду в ведёрко, чтобы они могли, по крайней мере, терпеть живыми одни сутки. Взял с собой удочку и выбрал такое место на большой дороге: большая калужина на дороге; она, от большого дождя, эта калужина бывает глубока, без малого что заливается и в телегу; а объехать её никаким родом нельзя ямщикам.

Дорога была кривулястая. Двое мужики ушли вперёд, а у которого удочка и рыба, он сел в калужине удить. Сидит мужик у калужины, забросил свою удочку удить. — И подумать надо об этом, что какая же рыба может быть на дороге? Ежли б была бы тут речка, дак могло бы быть.

Мужик сидит и удит. Ямщики ближе подъезжают, идут толпой и говорят: «Смотрите-ка, ребята: какой-то дурак удит на дороге? Кто ему тут дал рыбу?» — Подъезжают они ближе. Мужик подвинулся к боку дороги (с удочкой), не мешая лошадям, чтобы переходили эту калужину с грузными возами. Лошади тихонько идут по кривулястой дороге, а ямщики остановились у мужика и глядят; и мужику говорят: «Что ты удишь? Какая тут тебе рыба? Кто тебе тут её надавал?» — «А вы разе не видите: у меня в ведёрке-то живая рыба?» — Ямщики взглянули: действительно, в ведёрке рыба. Ямщики все, ото всего обвозу, собралися и глядят; а рыболов как раз только дёрнул удочкой и говорит: «Ах, сорвалось!.. Ну, да может быть впереде-то удалось!»

А в это время два товарища его поддели два места чаю и пошли они в лес.