Великорусские сказки Пермской губернии

Пошел; пришел туда; показал ей эту бумагу, которую написала ему баба\ та смотрела, читала и говорит башкиру: «Заходи сюда». — Зашел, сел. Девка и говорит: «Вот тебе ключ; ты поди под сарай, отпирай; там повозка и пара лошадей, запрягай, а ключ сюда подавай: положим на место, а то отец узнает». — Запрягли лошадей; сели, вместе поехали.

Девка эта училась вместе, в одном училище, с дочерью того хана; и, когда учились, они дали друг другу клятву, что — если одна сперва выйдет замуж, то обеим туда идти, в одно место, хоть, говорит, хороший муж, хоть плохой.

Приехали домой. Первая баба и говорит ему: «Поди к хану, скажи ему: дочь того хана приехала сюда, да не пойдет к хану, а пойдет к тому, кто ее привез». — Хан сказал: «Не придет, так не придет! Чево поделать? Пускай не придет».

Хан опять к советникам: что поделать? — Один советник сказал ему: «Вот в таком-то месте, за такой-то рекой, есть 6 штук золотоголовых зайцев; они такие дурные, что сами кончат башкира, если увидят: пусть он принесет их сюда». Так советовал. Послал хан одного советника звать башкира. Позвали; он пришел. — «В таком-то месте есть такие-то зайцы… Не притащишь, добро не будет тебе».

Пришел домой, плачет. Баба спрашивает: «Как? — говорит: — Чего приказал хан?» — Не может говорить, плачет, плачет. Баба говорит: «Отдыхай маленько, потом скажешь». — Спал: потом встал. Баба спрашивала…

«Ну, — говорит, — запишу бумагу, потом дам тебе кошму, белую, новую, чистую — никакой приметы нет. Когда через реку переходить будешь, тогда к подошве в сарык клади эту бумагу, а то утонешь. А как придешь на место, эту кошму клади; сам зайцам не показывайся. Через час смотри».

Он перешел реку, разостлал кошму; лежал час; потом смотрел: на кошме лежат шесть зайцев. Взял их с кошмы, потом кошму взял и пошел домой. Через реку перешел, опустил их всех на дорогу: они сами идут, играют, которой вперед идет, которой сзади идет.

Пришел в деревню, принес зайцев в свою избу, оставил их там, а сам пошел к хану, сказал ему: «Зайцы у того останутся, кто их притащил, а к вам, — говорит, — не пойдут». «Ну, не придут так не придут. Айда домой!» — Башкир ушел домой.

Хан опять советуется: «Надо как-нибудь взять его бабу». — Один советник говорит: «Вот в таком-то месте есть море; на этом море есть дракон, пусть он этого дракона притащит сюда».

Послал за ним. Башкир пришел. — «Вот так и так… Не притащишь, добра не будет вам!» — Башкир пошел домой, плачет. — «Отдыхай, потом скажешь». — Спал: потом встал. — «Чего сказал хан?» — «Вот в таком-то месте есть Дракон…» Опять плачет.

«Вот, — говорит, — бумагу напишу тебе, дам пешню. Эту бумагу, — говорит, — держи в руке; как дойдешь до него, пешней коли прямо; как колешь, — говорит, — садись на него верхом, бей хлыстиком».

Как сказала, так и сделал. Ударил пешней, сел верхом; как ударил хлыстиком, тот так и поехал прямо. Приехал верхом на звере в свою деревню, заехал прямо в ограду к хану. А зверь больно большой; половину деревни изломал зверь, как пришел. Кричит башкир хану: «Приказал, — говорит, — дракона тащить, — я тащил, бери!» — говорит. — Хан кричит: «Не тащи, не надо! Отпусти!» — «Сам, — говорит, — велел, а теперь: отпусти! Так нельзя маять человека! Прими присягу, — говорит, — что больше не пошлешь никуда!»

Хан не принимает присяги: «Без присяги, — говорит, — не буду посылать». — Потом принял присягу. Тогда башкир отпустил зверя, сам пошел домой.

Хан опять думает: «Одну присягу нарушу, ничего не будет». Опять советуется.

Выкопал яму глубины 40 сажен, набросали туда дров, налили керосину. Послал хан за башкиром. Тот пришел: «Чего прикажете?» — «Вот что прикажем: у меня отец живет на том свете: иди к нему, узнай, как живет, здоров ли? Придешь, так скажи мне». — «Ладно», — говорит башкир. — Пошел домой, рассказал бабе.

Баба говорит: «Иди. Дам я тебе колотушку и железную лопатку. Будешь ими копать землю и ляжешь мимо ямы, пока они сожгут дрова и керосин… Вот тебе золотая чашка, — говорит, — придешь, так отдай ее хану; скажи: отец подарил, тебя, говори, в гости звал. Потом дала еще серебряную чашку: это, мол, мать подарила. Шибко, мол, хают тебя, что «не придет мой сын», мол. Так скажи».

Пошел, значит. В яму толкнул его хан, зажег дрова и керосин. Сгорело там все. Через две недели хан пошел к его бабе: «Айда ко мне: твой мужик сгорел, кончал». — «Как сгорел? Ты его посылал на тот свет к отцу; он придет! Буду ждать еще». — «Ну, жди! Приду потом, возьму замуж».

Три недели прошло. Опять хан пришел: «Айда ко мне! Сколько время прошло, он не пришел! Не придет больше!»

На двадцать седьмой день опять пришел к бабе: «Айда ко мне! Все равно, — говорит, — не придет!» — «Еще три дня осталось. Месяц кончится, тогда, — говорит, — пойду замуж».

Месяц прошел. Башкир пришел, пошел прямо к хану. — «Вот, — говорит, — эту чашку тебе отец подарил. Эту чашку тебе мать подарила. Ругают тебя шибко, зачем ты сам не пришел!»