Великорусские сказки Пермской губернии

Дальше сам по тропе пошел и натакался на их дом. Приходит в дом, нашел там белого хлеба и жаркого; тогда он наелся хорошо тут. Увидел на стене он ключи и пошел по амбарам. Отворил первый амбар, видит — одежды много навешено, а вся в крови. Запирает этот амбар, переходит в другой, видит — тут довольно всего: муки и орехов, и конфет, у торговых, видно, награблено довольно. — «Лучше того нет: привезти сестру! Нам с сестрой здесь навеки не прожить — всего довольно!»

Пошел он мимо каюты — тут одна каюта лыком завязана, г… запечатана; отворил он дверь, тут шахта; в этой шахте народу (набитого) навалено множество, преет. — «Чем им (убитым им разбойникам), подлецам, на воле лежать, пойду перетаскаю их в эту же шахту, потом за сестрой пойду!» — Перетащил он их всех; потом пошел за сестрой, набрал с собой закусок и орехов сестре. Приходит к сестре; она лежит чуть живая, голодна. — «Ну, сестричка, пойдем, я дом нашел хороший, нам навеки не прожить! На вот тебе пока закуски!» — «Я и жевать не могу!» — Он жует, как малому ребенку, ей закуски; взял сестру на руки (та идти сама не может, обессилела) и понес с собой домой; тогда притащил ее в этот дом, принес ей жаркого, белого хлеба. — «Ешь, сестра, да немного, чтобы, говорит, — тебя не вздуло с голоду! Походи, да опять поешь, сизпотиха!»

Жил он с ней трои сутки, никуды не ходил, чтобы ей было не тоскливо в этом дому. Она в трои сутки как есть поправилась, ходить как следует стала. Он нашел ружья, зарядил ружье и говорит: «Сестра, я схожу поохотничаю; ты никуды не ходи!» — Сестра сидела долгое время, увидела на стене ключи и захотелось ей в амбарах узнать, что есть в амбарах. Отворила первый амбар — одежды много в крови; в другой амбар перешла, много всячины довольно. — «Да, брат верно сказал, что нам навеки не прожить!»

Идет мимо этой каюты, опахнуло ее духом. — «Что тут лежит?» Отворила дверь, заглянула в эту шахту, увидела народ, испужалась и пала. Атаман-разбойник хотя был зарезан, но не вовсе (заговаривался); схватил ее и говорит: «Назови меня мужем!» — «Что ты, брат, мне за муж?!» (Она не может очувствоваться.) Атаман-разбойник говорит: «Я этому дому хозяин! Зови меня мужем! Тебе уже все равно жить!» — Очувствовалась, видит, что не брат; согласилась она его мужем назвать. — «Иди, — говорит, — в комнаты! Я буду теперь с тобой разговаривать».

Завел в комнаты. — «А вот что, — говорит, — если я твоего брата застрелю, тебе будет жалко. Мы сделаем иначе. Если твой брат придет, ты ляг тогда на койку, захворай! Попроси у брата лисиного сала, а лиса не простая: есть Дар-гора, по этой Дар-горе ходит лиса. Лиса не отпустит его, съест, и ты не увидишь — тебе будет не жалко».

Брат идет. Она свалилась на кровать и застонала; а атаман-разбойник спрятался, виду не подает. Брат приходит, она стонет. Брат ее сожалел. — «Что ты, милая Маша, сестра, захворала знать-то?» — «Да, братец, захворала, очень у меня сердце задавило». — «Кабы я знал, не знаю, куды бы сходил за лекарством полечить бы тебя!» — Она его и посылает: «Поди ты на Дар-гору, на этой Дар-горе бегает лиса; попроси от ней молока, — от него я буду здорова».

Он надел на себя саблю и ремень и отправился на эту гору. Приходит; только заходит на эту гору, бежит к нему лиса. Он перед этой лисой на коленки пал. Лиса ему сказала: «Что, молодец, тебе нужно?» — «Мы с сестрой живем в таком-то месте; сестра у меня захворала; молоко твое в пользу ей будет; дай мне молока на излечение». — «А что под молоко принес?» — «Принес я туес». — Поставил он ее, она ему дала полон туес. Поблагодарил лису и отправился будто бы домой.

Немножко отошел и подумал: «Что же я такому зверю покорился? Только плюснуть бы ее — куды ты, из нее только брызги (потрох) полетит! А я еще начитаюсь богатырь! Дай я ворочусь, все-таки я ее кончу!» — Только подумал, и неоткуль взялись всякого сословия звери, окружили его и хотят его съесть, ходу не дают ему. — «Да, вот я только подумал, а мне уже ходу нет!» — Пал перед ней на колени второй раз: «Прости, лиса, что я худое на тебя подумал!» — Лиса сказала: «Только мне осталось скричать, и разорвали бы тебя самого! Когда же ты мне покорился, даю тебе на сохранение лева-зверя; огладь лева-зверя, сядь на него и поезжай куды знаешь!» — Сел на лева-зверя и поехал к сестре. Приезжает на лев-звере. Атаман-разбойник и говорит его сестре: «Не съела его лиса, а подарок еще ему дала — лева-зверя».