Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса

В России же само строительство огромного по тому времени числа металлургических заводов велось не в местах сосредоточения паупер изированных масс (крупные речные пристани и города), а в местах, где были залежи железной руды, причем часто глухих и весьма отдаленных. Форсированное строительство заводов на Урале и в Европейской России, вложение огромных средств, в конце концов, пришло в тупик, ибо имевшийся в стране резервный слой маргиналов, «гулящих людей» и т. п. был исчерпан примерно за два десятилетия. Поэтому вполне логичным был тот момент в развитии событий, когда под напором требований заводовладельцев в 1721 г. им было разрешено покупать к фабрикам и заводам крепостных крестьян, а в 1736 г. все вольнонаемные заводские работные люди превращены были государством в «вечноотданные» к фабрикам и заводам (много позже, в XIX в., они получили название «посессионных»).

Вместе с тем в металлургической промышленности не менее важную роль играли так называемые подсобные работы. Огромного объема работы должны были производиться по заготовке руды, леса, угля. Еще с XVII столетия для выполнения их были использованы государственные крестьяне. Они стали делать эту работу на условиях несения феодальных повинностей. Появилось новое сословие государственных крестьян — «приписные» крестьяне. Работали они главным образом на уральских заводах (по 100–150 дворов на доменную печь, по 30 дворов на молоте и по 50 дворов на медеплавильной печи). Огромные массы людей были заняты на заготовке дров и жжении угля.

Уральская домна размером не 4 х 4 саж., а 5 х 5 саж. в непрерывном режиме работы требовала около 500 пудов руды в сутки и не меньшее количество угля, заготовка которого была достаточно сложным делом. Рубка леса на Урале занимала 4 месяца (март — апрель и октябрь — ноябрь). Не сумевшие выполнить вовремя свою норму работали в лесу и тогда, когда уже нужно было пахать, косить сено, жать хлеб и т. д. Срубленный лес крестьяне складывали в гигантские круглые кучи в диаметре не менее 16 метров, а по окружности у основания не менее 50 м. В центре такой кучи устраивалась своего рода «труба» — пустой огромный колодец. Вся куча обкладывалась дерном и засыпалась землей, в трубе зажигался огонь, и медленное горение при слабом доступе воздуха превращало дрова в уголь. Из кучи выходило примерно 1200–1600 пудов угля.

В домну за один раз засыпалось не менее 26 пудов руды и столько же угля, а в течение суток — до тысячи пудов угля и руды. Подавали все это практически непрерывно (до 40 засыпок в сутки). Чугун выпускали 2–3 раза в сутки. Это была тяжелейшая работа, занимавшая огромные массы людей.

А были еще кричные горны при молотах. На 8 молотов за 240 рабочих дней шло 96 тысяч пудов чугуна и сжигалось 288 тыс. пудов угля (а для них необходимо было 115 тыс. м- дров). Проработав 20–30 лет, завод закрывался, ибо весь лес на десятки верст кругом бывал уничтожен. А на Урале леса «весьма туго растут и едва чрез 50 лет выростают ли годные на угольные дрова»172.

Позволим себе изложить версию режима работы крепостных мастеровых на Уральских заводах казенного ведомства на кричных горнах и молотах.