Великосветский переполох

— Я не буду беспокоиться, — ответил он. Беспокоилась Аннабелла — и раньше, и теперь. И вот сейчас, спустя десять дней, она стояла в парадном холле и была решительно настроена пройти самостоятельно весь путь до гостиной, чтобы, выйдя из библиотеки, Майлс увидел ее там.

Муж увидел ее раньше. Он медленно шел из библиотеки и остановился как вкопанный, когда увидел, что Аннабелла стоит в холле. Она пошатывалась, а лицо у нее было совершенно серого цвета. На голове красовался один из тех огромных кружевных чепцов, из-за которых голова казалась больше, чем тело, а это тщедушное тело было одето в голубое закрытое платье с длинными рукавами, которое свисало и складками ложилось вокруг нее. Аннабелла выглядела такой маленькой, такой худой и невесомой, что его первым порывом было подхватить ее на руки, прежде чем она упадет. Он сделал шаг вперед. И тут же заметил миссис Фарроу, стоявшую за спиной Аннабеллы, она хмурилась и осуждающе смотрела на него. Твердым предупреждающим жестом миссис Фарроу подала ему знак остановиться.

Пусть, пусть сама.

Он вновь посмотрел на Аннабеллу и увидел ее глаза: горящие, полные жизни и радостного ожидания.

— Миледи, — сказал он, когда наконец все понял, — вас отнес вниз лакей? Вам следовало позвать меня.

— Я спустилась вниз сама, — ответила она. Аннабелла высоко подняла голову, потому что слова прозвучали по-детски даже для ее собственных ушей. Какой же дурочкой она должна казаться! Только жалкий инвалид будет гордиться такими младенческими достижениями. Она ведь леди Аннабелла Уайлд… Пелем, напомнила она себе. Украшение лондонского общества. И вот она напрашивается на похвалу за то, что самостоятельно спустилась по лестнице?

— В самом деле? — спросил он с неподдельным изумлением и восторгом. — Замечательно! Самостоятельно? Скоро мы начнем проводить состязания по ходьбе. Мне, пожалуй, стоило бы попрактиковаться. Ну, садитесь и расскажите мне об этом поподробнее. Или вам больше хотелось бы отправиться куда-нибудь потанцевать?

— Я направлялась в гостиную.

— Какое совпадение — я тоже.

Он предложил ей руку. Она с благодарностью приняла ее, стараясь опираться не так сильно, как ей того хотелось. Но его рука была твердой как скала. Она уступила и повисла на его руке, пока он «конвоировал» ее в гостиную, ставшую одной из самых любимых ее комнат, где она с удовольствием уединялась, с тех пор как стала в состоянии покидать свою спальню. Эта комната была по-деревенски непритязательной, но отделанной с большим вкусом, пушистые ковры и удобная старая мебель делали ее очень уютной. Отделка в коричневых, красных и золотистых тонах выглядела теплой и приветливой, несмотря на то что нежданные холода отсрочили наступление лета. Солнечный свет лился через высокие окна, а мерцание огня и потрескивание дров в прекрасном каменном камине усиливали успокаивающую атмосферу.

Он усадил ее в кресло и улыбнулся, глядя сверху вниз.

— Это все очень хорошо, — сказал он ей. — Я не шутил, когда говорил, что не за горами тот день, когда вы снова будете в форме. Не так ли, миссис Фарроу? — спросил он. Но когда он поднял голову, то увидел, что той нет в комнате. — Хотела дать нам возможность побыть наедине, я полагаю, — сказал он Аннабелле.

— Эта женщина ангел и воплощенное благоразумие. Я не знаю, как мы сможем отблагодарить ее. Деньги она не возьмет. Гарри говорит, что ее муж человек состоятельный, поэтому в деньгах она не нуждается. Пожертвовать деньги на ее благотворительные акции, как она предлагает, мне кажется, этого недостаточно, ведь она стала нашим спасителем; мне говорили, что она занимается врачеванием из чувства долга и сопереживания.

Она рассказывала мне, что это семейная традиция. Если бы мир был устроен по-другому, эта женщина скорее всего стала бы врачом, так по крайней мере она мне говорила.

— Ага! Среди нас завелся «синий чулок»?

— Не думаю, — произнесла Аннабелла серьезно. — Она не сидит целый день за книгами. Но она более образована, чем большинство мужчин. Кстати, миссис Фарроу говорит, что мужчины обращаются с женщинами как с детьми… пока не заболеют, тогда они сами превращаются в детей. Я никогда раньше не встречала таких людей… но ведь я не так много общалась с женщинами.

— Но почему же? — спросил Майлс. Сев на стул напротив нее, он наклонился вперед и приготовился слушать.

Аннабелла помолчала в нерешительности. Этот вопрос она часто задавала себе и даже немного стыдилась этого — но без всяких на то оснований, как всегда утверждала ее мать.

Она чуть нервно вздернула голову, обдумывая ответ.