Великосветский прием

Она долго ломала голову, пока не решила, на ком из агентов остановить свой выбор. В конце концов она вспомнила имя человека, которого Мариетта поносила на чем свет стоит и объявляла «отпетым негодяем» и «скользким типом». В глазах Мэри-Ли ругань матери была лучшей рекомендацией; она написала Роберту Ленарду, а тот в ответ попросил незамедлительно выслать рукопись для ознакомления.

Прошло уже больше месяца. От Ленарда не было ни слуху ни духу. Неужели бандероль затерялась? Воображение Мэри-Ли рисовало страшные опасности, подстерегавшие ее драгоценную рукопись – целых 850 страниц, – вплоть до взрыва в грузовом отсеке самолета. Приличной копии у нее не осталось, только черновой вариант, испещренный бесчисленными пометками. Если несчастья не произойдет и рукопись будет благополучно доставлена в Нью-Йорк, то впредь нужно быть более предусмотрительной.

В понедельник, вернувшись из редакции в маленькую квартирку, которую она сняла на лето в Покипси, Мэри-Ли достала из почтового ящика открытку с типографским текстом: «Настоящим подтверждается получение вашего почтового отправления. Рукопись будет рассмотрена в установленные сроки. Благодарим за сотрудничество». Внизу стояла подпись: Роберт Ленард.

Мэри-Ли пробежала глазами открытку прямо в подъезде, не отходя от длинного ряда жестяных почтовых ящиков. Облегчение сменилось разочарованием: это было всего-навсего стандартное уведомление. Значит, ее рукопись будут рассматривать в общем потоке, как любую другую. Неужели Ленард не понял, что у него в руках готовая сенсация – выдержки из личной переписки и дневников Мариетты Уайлд? Где он еще найдет такой материал?!

Поднимаясь по лестнице, Мэри-Ли услышала, что в квартире звонит телефон. Она побежала вверх по ступенькам, на ходу доставая ключ, ворвалась в квартиру и успела схватить трубку после седьмого гудка.

– Я слушаю.

– Это Мэри-Ли Уайлд? – спросил незнакомый голос. Она чуть не упала в обморок от волнения.

– Что?.. Да...

– С вами говорит Бобби Ленард. Я всю ночь не ложился спать – просматривал вашу рукопись. Должен сказать, она на меня произвела впечатление. Я уже созвонился с издательством «Краун»; там проявили большой интерес к вашей работе.

Мэри-Ли не могла в это поверить. Может быть, ее просто разыгрывают?

– Значит, есть какая-то надежда? – слабым голосом переспросила она.

– Да, конечно, – если вы и вправду родная дочь Мариетты Уайлд и если вы согласны на проведение рекламной кампании. Скажите, вы готовы отправиться в поездку по стране, выступать по телевидению и радио, давать интервью и так далее?

Мэри-Ли до боли сжала телефонную трубку. Этого следовало ожидать. Теперь надо принимать решение.

– Что вы на это скажете? – торопил агент.

– Я... согласна на проведение рекламной кампании. Да, – прошептала Мэри-Ли. – И я на самом деле родная дочь Мариетты. К рукописи приложены фотографии.

– Не могли бы вы приехать в Нью-Йорк в ближайший четверг? Я отложу все дела, и мы обсудим рукопись постранично. А потом подпишем договор.

* * *

Впереди вырисовывалась панорама Манхэттена. Над Ист-ривер в тумане маячили железобетонные громады, башни из стекла и стали, тонкие шпили. Мэри-Ли оробела.

Она съежилась на заднем сиденье нью-йоркского такси. Ее бросало из стороны в сторону, когда самоуверенный таксист маневрировал в плотном потоке уличного движения.

Неужели это не сон?

Такси остановилось на Пятой авеню, у здания агентства. Мэри-Ли поспешно расплатилась и выскочила из машины.

В тесном вестибюле она остановилась, чтобы перевести дыхание. Ее колотила нервная дрожь. Зачем только она устроила всю эту заваруху?! Александра была права: теперь не оберешься бед. Мать от нее мокрого места не оставит. Эта затея сейчас казалась ей чудовищной ошибкой.

С утра у Мэри-Ли во рту не было ничего, кроме нескольких долек грейпфрута, но ее тошнило, словно она объелась. Она уже была готова повернуться и уйти, чтобы никогда не видеть Ленарда и не вспоминать об этой злополучной книге.

– Что с вами, миленькая? – спросила какая-то полная женщина, останавливаясь рядом. У нее была горделивая осанка и кожа цвета крепкого кофе; в руках она держала бумажный пакет.

Мэри-Ли вздрогнула. Но в глазах женщины было столько неподдельного участия, что она нашла в себе силы выдавить:

– Я... Мне... У меня назначена встреча с мистером Ленардом.

– Зачем же так паниковать? – улыбнулась женщина. – Вы попробуйте себе представить, что он стоит перед вами в одних драных носках, а из прорех пальцы торчат.

Мэри-Ли невольно прыснула.

– Да-да, кого боишься, того надо вообразить нагишом. Действует безотказно, – добавила женщина. – Меня зовут Рэйчел, я референт мистера Ленарда. У нас как раз обед кончается. Пойдемте-ка наверх, я приготовлю кофе. И, кстати, бутерброд с сыром вам тоже не повредит. Куда это годится: все ребрышки можно пересчитать.

Минут через десять Мэри-Ли пришла в себя. Когда ее пригласили в кабинет литературного агента, она испытала не более чем легкое волнение.