Великосветский свидетель

Доктор запнулся, подбирая слова. Лоб его покрылся испариной. Доктор рефлекторно облизал пересохшие губы, и это движение напрочь уничтожило всю вальяжность. Он потупился и моментально приобрел вид несчастный и потерянный. В комнате повисла тишина, слышалось только мерное движение маятника напольных часов.

— Ну, в общем, с человеческим органом в судке с формалином. Я пришел заявить, что данный саквояж был украден у меня.

Произнеся эти, нелегкие для него слова, он поднял, наконец, глаза и впервые прямо посмотрел в лицо Алексея Ивановича, ожидая ответной реплики.

— Расскажите поподробней, что это был за орган и как он у вас оказался.

Доктор шумно вздохнул и, теребя ручку саквояжика, который вольготно располагался на коленях, начал:

— Видите ли, почти неделю назад, а именно 18 апреля, скончался мой пациент, восемнадцатилетний молодой человек Николай Прознанский. Он был болен краснухой, болезнь дала осложнение и затянулась. Однако смертельного исхода никто не ожидал, это была полная неожиданность и для меня самого. А для родных юноши тем более. Главный казус состоял в том, что больной уже пошел было на поправку. Без установления причины смерти я как лечащий врач не мог выдать разрешение на захоронение тела. Поскольку причина смерти представлялась… м-м… неочевидной, я решил организовать аутопсию, то есть вскрытие. Оно было проведено третьего дня в Медико-хирургической академии, в том корпусе на Греческом проспекте, который вы не далее как вчера посетили. В ходе аутопсии было проведено изъятие внутренних органов для дальнейшей химической экспертизы в лаборатории. Все было должным образом оформлено. Я присутствовал во время этой процедуры как по своему профессиональному, так и нравственному долгу, ибо умерший молодой человек, как и, собственно, вся его семья, мои давние пациенты. Но, видите ли… м-м… если идти обычным путем, как предписано правилами, экспертиза могла растянуться на месяц или около того. Чтобы ускорить процедуру, я договорился со знакомыми врачами из лаборатории в Петербургском университете о проведении потребного химического исследования. Для этого я должен был доставить на Васильевский остров изъятые при вскрытии тела органы Прознанского. Когда вскрытие закончилось, был уже вечер, а потому я повез свою поклажу на извозчике к себе домой, полагая с утра отправиться прямиком в университет. И вот тут-то…

Доктор опять замялся, неловко кашлянул и потупился как ребенок, очевидно, предполагая, что Шумилов продолжит рассказ вместо него и тем самым облегчит признание. Алексей Иванович уже понял, каковой будет концовка этой истории, но помогать доктору не спешил и выжидательно молчал.

— М-да, так вот… Я велел извозчику остановиться у лавки Попова, что на Васильевском острове, купить сигар, а саквояж желтой кожи остался в извозчике. Ну, там еще была поклажа — баулы, коробки, потому что изъятых фрагментов было много: сердце, легкое, почка, желудок, мозг. Возвратясь, я поначалу не заметил пропажи, понимаете? И даже когда домой приехал, тоже не сразу хватился. Короче, пропажа обнаружилась только на другой день, это было как раз вчера. Я попытался отыскать саквояж самостоятельно, думал, может в извозчике по ошибке оставил… м-м… может, со стороны извозчика какой умысел был злонамеренный…

— Извозчики так обычно не балуют. Их легко найти и разоблачить, — спокойно проговорил Шумилов. — Продолжайте, пожалуйста.

— Сами понимаете, такой казус, такое пятно на мне. И ведь хотел как лучше, как быстрее… Ну да, верно говорится: благими намерениями вымощена дорога в ад. В общем, ничего я не выяснил и ничего не нашел, — тут доктор опять примолк и посмотрел куда-то вниз, где по всем признакам должны были располагаться ножки стола. — А после обеда был в морге и там мне сказали, что человек из прокуратуры в сопровождении полиции интересовался пропавшими органами, причем именно печенью в формалине. М-да… Назвали вашу фамилию. Вот я и решил, что пришло время каяться. Вот, собственно, и все.

Шумилов перевел дыхание. История получила самое скорейшее и самое тривиальное разрешение. И отвратительный сон про зеленого человека с ланцетом оказался сплошным вздором и глупостью. И кто только придумал дурацкое выражение «сон в руку»?

— Николай Ильич, а что стало с остальными фрагментами? — спросил Шумилов.

— Так я отвез их, все до единого, в лабораторию университета, на кафедру судебной медицины. Там обещали к сегодняшнему вечеру провести все необходимые исследования. Видите ли, семья убита горем, родители ждут от меня вестей. Вот я и приложил все силы. Как не повезло!

Доктор сокрушенно замолчал.

— Скажите, пожалуйста, Николай Ильич, а почему вообще возникла необходимость химического исследования? Ведь далеко не во всех случаях назначаются такие процедуры. Вы, как врач, должны знать об особой инструкции Медицинского комитета Министерства внутренних дел, не так ли?