Велисарий. Книги 1-5

Но Велисарий считал, что будущее войны за пехотой, поэтому самым внимательным образом изучал пехоту малва. Ему не потребовалось много времени, чтобы составить общее мнение.

Гармат высказал свои чувства вслух.

— Самая жалкая группа солдат, которую мне когда-либо доводилось видеть, — презрительно хмыкнул аксумит. — Ты только взгляни на них!

Велисарий улыбнулся, склонился к Гармату и прошептал:

— А почему ты так решил? Увидел ржавчину на наконечниках копий? Или ржавчину на доспехах?

— Эта дрянь — доспехи?! — воскликнул Гармат. — Да у меня на пряжке ремня больше металла.

— Или опущенные плечи? Выражение лица побитой собаки? Волочащиеся ноги?

— Моя дочь ходила увереннее в два года, — хмыкнул аксумит. — Саравит бы позавтракал этими клоунами.

Велисарий выпрямился в седле. Улыбка сошла у него с лица.

— Да. Как и любой хороший отряд римской пехоты. Но давай не будем задирать нос, Гармат. Несмотря на все мои речи о том, что дело в качестве и качество всегда побеждает, численность тоже имеет значение. Здесь целая орда этих пехотинцев. Если малва смогут решить вопрос с материально-техническим обеспечением, то заполонят Запад. И нельзя сбрасывать со счетов их оружие, йетайцев и раджпутов. Причем большое количество йетайцев и раджпутов, судя по тому, что я уже видел.

Гармат скорчил гримасу, но ничего не сказал.

Велисарий повернул голову и посмотрел в конец каравана. Римляне с аксумитами стояли сразу за пехотой. Они находились в самом конце военной части процессии. Но за ними еще следовал огромный хвост.

— А им потребуется немало времени, чтобы правильно решить вопрос материально-технического обеспечения, — пробормотал он. — Если вообще есть с чего начинать.

Гармат проследил за направлением его взгляда.

— Это неправильно? — спросил он.

— Нет, Гармат, это неправильно. Даже в самой плохой римской армии никогда не бывает такого отряда обеспечения. Это абсурд!

Гармату пришлось приложить усилия, чтобы не расхохотаться. В эту минуту лицо полководца, обычно не выражавшее ничего, было искажено определенно гомерической гримасой.

— Да, нет ничего страшнее гнева оскорбленного ремесленника, — пробормотал он.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ничего, Велисарий, ничего. Однако хочу обратить твое внимание, что большая часть создаваемого за нашей спиной хаоса — вина гражданских лиц, следующих за военными.

Велисарий не успокоился.

— Ну и что? Любой армии приходится сталкиваться с этой проблемой. Ты думаешь, к марширующей римской армии не присоединяются гражданские лица? Они всегда там: купцы, торгующие едой и выпивкой, сутенеры и проститутки, работорговцы, скупщики трофеев и масса других. И это если не упоминать огромное количество людей, которые просто хотят пойти той же дорогой и воспользоваться защитой, которую может предоставить армия.

— И как ты решаешь вопрос с ними со всеми? Прогоняешь прочь?

— Ха! — Велисарий аж подпрыгнул в седле. — Это невозможно. Те, кто следует за армией, подобны мухам. — Он отмахнулся от мухи, жужжащей у его лица. — Нет, Гармат, в этом нет смысла. Вместо этого нужно сделать прямо противоположное. Просто включить их в армию. Заставить подчиниться дисциплине. Обучить их!

Глаза Гармата округлились.

— Ты обучаешь купцов и работорговцев? Сутенеров и проституток?

Велисарий улыбнулся.

— Это нетрудно, Гармат. По крайней мере, после того как прошел критический период. Это сделка, понимаешь? Взамен выполнения приказов и следования установленным правилам гражданские лица становятся признанными членами армии, со своим местом в ней. И конкуренция прекращается.

Полководец почесал подбородок.

— Однако мне кажется, что этот полнейший беспорядок может послужить нашей цели. В нашем плане есть одна маленькая проблема, которая давно меня беспокоит.

Он посмотрел вниз на Усанаса, двигающегося рядом.

— Ты — несчастный раб, не так ли?

Давазз показательно опустил плечи, затем голову, таким образом показывая свое ничтожество. Поза плохо вязалась с огромным копьем у него в руке.

— Я поражен, — проворчал Велисарий. — Абсолютно поражен, глядя, как ты беззаботно болтаешься где хочешь. В моей стране несчастные рабы всегда заняты делом.

Усанас вопросительно посмотрел вверх. Поза изменилась.

— О да, — продолжал Велисарий. — Очень заняты. Бегают по округе — закупают провизию, ругаются насчет цен на припасы, все в таком роде. — Он нахмурился. — Конечно, притворяются. Эти лентяи просто стараются не попадаться на глаза хозяину и напоказ развивают бурную деятельность. Фактически пытаются никому не попадаться на глаза. Никто никогда не находит раба там, где он должен находиться. К этому привыкаешь.

Усанас оглянулся на огромную орду гражданских лиц, следовавших за военными.

— А, понимаю, — сказал он. — Иногда великий полководец — только иногда — нисходит до того, чтобы сказать прямо. Ты хочешь, чтобы я затерялся в толпе? Чтобы, когда придет время мне совсем исчезнуть, никто из шпионов не заметил моего отсутствия.

Велисарий улыбнулся.

— Ты уловил суть.