Велислава. От страхов к величию

– Добрый вечер, Зоя Михайловна! – говорю как можно спокойнее, а про себя молюсь, чтобы парень не стал мне еще какие-нибудь вопросы задавать. – В магазине книги после смены расставлять пришлось, потом в кафе забежала.

– Неужели до дома пешком добиралась? Поздно ведь!

– А я с коллегой была, – сочиняю прямо на ходу, но выходит удивительно складно, – за ней на машине приехали, ну и меня подвезли.

– Тогда ладно.

Так и подмывает поинтересоваться, будет ли она звонить маме. Вместо этого я, вежливо улыбаясь, прощаюсь и закрываю дверь.

– Три – ноль.

– Простите?

Ой!

– Ничего. Это я… Мысли вслух.

Включаю свет и начинаю раздеваться. Самостоятельно стягиваю шарф с шапкой. Пальто мне, конечно же, снять помогают.

– А вам не говорили, что врать нехорошо?

– Нехорошо, но порой необходимо. Лучше соврать в малом, чем потом лгать по-крупному. – Наверное, так оно и есть, но практиковать подобное мне раньше не приходилось. Не скажу, что я патологически честная, просто обманывать не умею.

– Вы верите в существование меньшего зла?

Откуда мне знать, я философскими изысканиями на эту тему не занималась и не собираюсь.

– Понятия не имею, – обрываю назревающую дискуссию. – Тапочки не предлагаю – в квартире чисто и пол теплый.

Быстренько снимаю сапоги и прохожу на кухню ставить чайник.

– А вы к кофе что будете?

– А что есть? – отзывается Давид из прихожей, все еще шурша одеждой.

Интересно, это он сейчас про еду или про сахар-сливки-молоко? Хотя нет, он, насколько я помню, предпочитает черный. Значит, все-таки про еду.

– Я блины утром пекла. – Залезаю за тарелкой в холодильник. – Варенье есть…клубничное, сметана… Может, тогда лучше чай?

– Давайте чай.

Оборачиваюсь и вижу, что парень уже стоит возле стола. Место занять без разрешения воспитание ему не позволяет.

– Вы присаживайтесь! Если нужно, то можете воспользоваться ванной. – Я киваю на дверь рядом с входной.

– Спасибо.

Естественно, Давид первым делом отправляется в ванную.

Сама мою руки тут же, под краном. Накрываю на стол и грею блины. Куда он пропал? Выхожу в прихожую. Там Давид медитирует на зеркало, медленно поглаживая раму.

– Все в порядке? – возвращаю его же вопрос.

– Все хорошо. – Его голос звучит как-то медленно, тягуче. – Антиквариат?

– Да, мой дядя любил старые и дорогие вещи. Когда оба этих определения подходили одному предмету, он просто впадал в эйфорию… Чай, кстати, готов.

Давид отрывается от рамы и покорно идет за мной, по пути продолжая допрос.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени. Он умер?

И где такт потерялся?

– Нет. Овдовел. Теперь он любит вещи современные и дорогие, как и его новая супруга. Так что эта квартира в корне не совпадает с недавно приобретенными вкусами. Однако как объект недвижимости, представляет собой хорошее вложение денег, поэтому до сих пор не продана.

– Понятно. Варенье домашнее?

Я вздыхаю. Мастер плавных переходов – это не про Давида.

– Домашнее.

– А сметана?

– Нет, конечно! – Улыбаюсь.

– Почему так категорично? Я знаю, что на рынке у частника вполне можно приобрести нормальную сметану.

– А эта ненормальная? – Я несколько обескуражена.

– Кушайте сами, если вам нравится. – Давид с невозмутимым лицом принимается намазывать на блинчик варенье.

Ничего себе тон! По-моему, я не предлагала ему чувствовать себя как дома! Очень много слов на языке, но ни одно никак не может сорваться. Видимо, решают, которое должно быть первым. В итоге мне остается только молча смотреть на парня. Удивительно, но он не давится. Конечно, мой взгляд не обладает такой же степенью материальности как его, но спустя полтора блинчика Давид все же обращает на меня внимание. Наверное, заметил, что я никак не займусь своим чаем.

– Что-то не так? – Парень тянется ложечкой за очередной порцией варенья.

Я отрицательно качаю головой.

– Вам не говорили, что так пристально рассматривать людей невежливо? – задает он следующий вопрос.

Это напоминает мне о нашей первой встрече. Кажется, кто-то пытается пошутить: по интонации похоже. Невероятно! Обычно кроме удивления и улыбки в плане эмоций ждать от него ничего не приходится, но за сегодняшний вечер это уже второй случай проявления чувств.

Я молча переключаюсь на еду. Вновь воцаряется тишина. Меня она немного нервирует. Мой сотрапезник, напротив, спокоен и сосредоточен на уничтожении блинов. Утром придется придумывать что-нибудь на завтрак.

– Понравилось? – интересуюсь, когда Давид приканчивает последний блин.

– Я без обеда и ужина остался из-за сегодняшней встречи.

– Это значит «нет»? – Честно говоря, мне немного обидно.

– Вы хотите обсудить мои пристрастия в еде?

– Нет. – «Я хочу, наконец, услышать таинственный рассказ, обещанный Третьим».

– Вот и хорошо. – Он кивает, удовлетворившись моим ответом. – Покажете мне квартиру?

Я в ступоре.

– Мне показалось, что…

– Не переживайте, мы поговорим, но сначала я хочу посмотреть квартиру. – Он очаровательно улыбается и добавляет: – Пожалуйста.

Приходиться встать. Оказавшись в коридоре, я жестом указываю на дальнюю дверь.

– Там гостиная.

Давид обходит меня и заглядывает в комнату. Осмотр помещения занимает секунд пять, и он вновь поворачивается ко мне.