Тяжелая пуля вновь сбила с копыт ещё не оправившуюся толком от
Разделка добычи много времени не занимает, если имеешь опыт в этом вопросе. У меня его было хоть отбавляй. Дед с детства брал меня забивать и свиней, и овец, да и в лесу нет-нет, да и попадался заблудившийся дикий козлик, косуля. Браконьерство, конечно, но с развалом Союза колхозы перестали массово использовать химикаты для обработки посевов, и численность этих мелких оленей резко выросла, так что вреда природе мы не наносили. Даже наоборот, близь крупного города естественных врагов у них не было, а мы, можно сказать, слегка регулировали численность.
Так что, не теряя ни минуты, я вынул из хранилища верёвку, перекинул через ветку и, привязав тушу за заднюю ногу, поднял добычу так, чтобы было легко спустить кровь. Один из ножей у меня был слегка изогнутый, идеальный для снятия шкуры, так что проблем с этим не возникло. Животное попалось небольшое, я решил не заморачиваться и снял шкуру чулком, словно с кролика, обрезав её по шее. Тут же упаковал в пакет и закинул в хранилище.
Вообще, я только теперь понял, насколько мне повезло найти это кольцо. Со слов Борги карман, им создаваемый, находился меж пространства и времени, а значит, в нём ничего не портилось, оставаясь в том же состоянии, что и в момент закладки. Можно было даже, как один книжный персонаж, загрузиться готовыми горячими блюдами и доставать по мере необходимости, но, на мой взгляд, так бездумно тратить и без того не слишком большое пространство хранилища было глупо. Хотя понты дороже денег, и я сделал себе пометку заложить кипящий чайник или кофейник с приборами и вкусняшками. Мало ли на кого надо будет внимание произвести.
Дальше было дело техники. Выпотрошить, разделать на части, расфасовать по пакетам и отправить в хранилище. Под конец Система порадовала сообщением:
Из ливера себе взял печень и сердце – остальную требуху вместе с головой закинул подальше в кусты. Да, на запах крови наверняка придут хищники, но и оставаться тут я не собирался. Стоило упаковать последнюю часть туши, я сполоснул руки и нож и направился вверх по ручью, намереваясь найти нормальное место для стоянки. Со слов цверга, сутки в этом мире длились столько же, сколько и на Земле, – двадцать четыре часа. А интерфейс после внутренней команды послушно высветил часы, и они показали восемнадцать с копейками, то есть вечер. Не знаю, как тут темнеет, в каких широтах я нахожусь, и прочее, но к ночи следовало подготовиться заранее. Не зря мудрый Насреддин говорил, на Аллаха надейся, а верблюда привязывай.
И тем не менее я не остановился, пока не отмахал добрых пяток километров от места охоты. Лес был довольно чистым, идти по такому одно удовольствие, вот я и искал место получше, заодно и подстраховался, немного пройдя по самому ручью, благо русло было каменистым. Туго затянутые берцы воду не пропускали, а сами не промокали, так что сушиться после этого было не нужно, хотя портянки я бы переодел. Мотать их меня научил дед. Сам он не признавал сапогов с носками, и в своё время я понял почему, однажды поссорившись с дедом и в пику ему обувшись без портянок. Уже через пару часов ходьбы ноги превратились в один сплошную мозоль. Конечно, сам дурак, и этого вполне можно было избежать, но наука пошла впрок, и теперь я в любом состоянии ответственно подхожу к вопросу обуви. Ноги-то, они не казённые, их беречь надо.