Велосипед судьбы (СИ)

Питер, как и полагается юноше шестнадцати лет, был влюблён. Совершеннейший мезальянс – ему очень нравилась дочь конюха, которая ухаживала за лошадьми в клубе верховой езды. Прелестная добрая девушка, в неё трудно было не влюбиться.

– Красивая? – спросила Одри. – Ты её видел?

– Нет, но я видел её фото у Питера. Красивая, на Василису немного похожа.

Одри внимательно посмотрела на Ваську, как бы оценивая, достаточно ли она хороша, чтобы в неё влюбился какой-нибудь юный миллионер. Кивнула, видимо, оценив положительно. Василиса покраснела.

– Она не знала, что Питер в неё влюблён, он никогда не показывал ей свои чувства.

– Почему?

– Потому, что он миллионер, а она дочь кучера. Это поставило бы её в ужасно неловкое положение. Все говорили бы, что он её купил.

– Какая глупость! – возмутилась Одри.

– Увы, так бывает. Общество часто устроено не самым лучшим образом. Что бы сказали у вас, если бы голубоглазый полюбил черноглазую и женился на ней?

– Некоторые говорили бы плохо, ты прав.

– Вот видишь. В общем, он так ей и не признался, но нашлись люди, которые догадались о его чувствах. Это несложно заметить со стороны. Девушку похитили и выставили ему требования.

– Какие?

– О больших деньгах и очень серьёзных уступках, подробности не так важны, да я их и не знаю. С деньгами он бы расстался, их всегда можно заработать ещё, но пришлось бы отказаться от того, на что положил жизнь его отец – отдать ключевые патенты и разработки, причём людям, которые могли ими воспользоваться не лучшим образом. Компания его отца занималась производством оружия и была близка к научному прорыву. Питер тянул время, надеясь на то, что его детективы найдут девушку, и они нашли. Но опоздали. Она… Очень нехорошо погибла. Когда детективы доставили Питеру подробный отчёт с фотографиями, он не выдержал. Вряд ли он был самым несчастным подростком этого мира, но чувство вины за то, что случилось с девушкой, не перенёс. Он стал фокусом коллапса, глаза его посинели.

Одри слушает с горящими глазами, как будто Данька рассказывает сказку. Они неторопливо идут по шоссе, ведя велосипеды руками, и девочка так увлеклась, что не смотрит на страшное содержимое застывших в вечной пробке машин. А вот Ваське очень не по себе, ведь это совсем не сказка, а события, которые в конце концов, убили всех этих людей.

– Что было дальше? – требует продолжения Одри.

– Когда я сюда добрался, всё ещё можно было спасти. Новое оружие было готово и испытано, результаты ужаснули даже его создателей, но несколько опытных образцов – это не массовое производство. Да и производство не означает немедленного применения. Люди постоянно придумывают всякие ужасные способы убить друг друга, но это не всегда приводит к концу мира. Мальчика с синими глазами можно было забрать, и кризис с высокой вероятностью рассосался бы.

– Но ты его не забрал? Почему?

– Питер отказался уйти со мной.

– Он тебе не поверил? Ты не смог его убедить?

– Хуже. Он поверил, но решил, что мир должен погибнуть.

– Но почему! – возмутилась Одри.

– Питер сказал, что мир, который так поступил с теми, кого он любил, не достоин жить. Думаю, на самом деле считал он себя виноватым в смерти девушки. Настолько виноватым, что не смог перенести вины. Где-то в глубине души ему казалось, что уничтожение мира сотрёт его вину, потому что сотрёт вообще всё. Как будто отменит случившееся.

– Как глупо!

– Да, люди не всегда мыслят рационально. Особенно когда им очень больно.

– Я знаю. Я поняла, зачем ты мне это рассказываешь. Я не такая маленькая и глупенькая, как ты думаешь. И что было дальше?

– Не знаю, Одри. Он заставил меня уйти. Сказал, что иначе убьёт меня. У него была возможность это сделать. А когда я вернулся, здесь уже было так. Может быть, сработало новое оружие. А может быть, какое-то другое оружие, которое использовали, чтобы не дать использовать то самое. Спросить уже было не у кого.

– Питер тоже погиб?

– Наверняка. Никто не знает, что происходит в момент коллапса с носителем его фокуса, потому что об этом некому рассказать. Но никто не видел пережившего коллапс синеглазого.

– Надеюсь, он теперь со своими родителями и девушкой. Я думаю, она его простила, ведь он не хотел, чтобы с ней такое случилось. Простила, он рассказал, как её любит, и теперь они вместе катаются на лошадях там, где никому нет дела до того, что он был миллионером, а она дочерью конюха.

– Давай будем думать так, Одри, – вздохнул Данька. – Мне нравится такое окончание истории, а то уж очень она печальная. Поехали?

– Обратно на море?

– Нет, нам в другую сторону.

– Ну-у-у…

– Но мы можем заехать по пути на другое море, хочешь?

– Хочу!

***

«Другое море» оказалось не таким теплым, погода хмурится, по воде бежит рябь, ветерок довольно свежий. Берега тут зашиты в гранит, к воде спустились по лестнице.

– Странно, я думала набережные только в городах бывают – удивилась Василиса.