Велотренажер

Это ее последняя оса, поэтому она наслаждается ею. Она прижимает ее к языку. Она жужжит и хлопает. Ее крылья трепещут на губах, когда она жалит десны. Она кладет ее внутрь и сосет, позволяя ей снова ужалить ее. Она отсасывает крылья и пережевывает их передними зубами, а остальное тело плотно прижимает к щеке. Она не убивает ее, кусая. Она раздвигает ее тело, всасывая брюшко из грудной клетки и нежно раздавливая его о крышу рта, пока оно не взорвется кремовой жидкостью. Насекомое растворяется в ее слюне, распадаясь на мелкие кусочки. Когда вкус больше не ощущается, она проглатывает остатки.

Когда все закончилось, Тори не может поверить, как она расстроена тем, что больше не сможет есть ос, когда захочет. Она надеется, что ей удастся найти новое осиное гнездо где-нибудь поблизости.

Ее телефон пикает, когда приходит новое сообщение. Она читает его.

ДАРРЕН II: Не забудь побрить нижнюю часть тела. Гладкая езда - хорошая езда!

Тори бросает телефон обратно на диван.

- Мерзость, - говорит она, вытирая руки о рубашку, как будто только что вытерла что-то грязное.

Ей интересно, есть ли в контракте пункт, запрещающий удалять приложение, которое присылает ей эти тревожные автоматические сообщения..

Тори не планирует кататься на велотренажере, но понимает, что кормить его все равно придется. Она не хочет, чтобы ее обвинили в пренебрежении.

Взяв в одну руку пятигаллонное ведро, а в другую - шланг и мерный стаканчик, Тори спускается вниз, в свой кабинет. Включив свет, она видит велотренажер в том самом положении, в котором он был оставлен вчера вечером. Просто сидит, дышит, дрожит и ждет, когда на нем поедут.

Тори не смотрит ему в глаза, когда кормит его. Она отвинчивает крышку на его пасти, открывая зияющую мокрую дыру. Это уже не рот. Губы, зубы, язык, язычок, миндалины, верхняя и нижняя челюсти были удалены, осталось только прямое отверстие в горле. Она смазывает шланг желеобразной смазкой и вставляет его в проход, а затем надевает на конец широкую воронку.

- Вот так, - говорит она, зачерпывая из пятигаллонного ведра черного сиропа, похожего на пудинг, чашку Bike Food.

Она выливает сироп в воронку, и он медленно опускается по трубке в горло мотоцикла. Велосипед вздрагивает и хрипит рядом с ней, когда его кормят. Тори чувствует тепло, исходящее от его рамы. Велосипед переваливается с боку на бок, склоняясь к ее рукам, когда она кормит его, пытаясь почувствовать ее кожу на своей. Но по мере того как велосипед приближается, Тори удаляется. Она выливает следующие две чашки в воронку еще до того, как первая чашка опустится на дно, а затем поднимает шланг прямо в воздух, чтобы жидкость уходила как можно быстрее.

Велосипед пердит. Тори слышит, как из его задней части раздается высокочастотный хлюпающий звук, но не понимает, что это, пока запах не заполняет комнату. Это похоже на кислую брокколи. Она отгоняет запах от своего носа, когда последняя порция еды из велосипеда попадает в отверстие горла.

- Господи Иисусе..., - стонет она.

Затем она снова завинчивает крышку над ртом велосипеда и уносит корм наверх.

Открыв холодильник, Тори не представляет, как она собирается хранить в нем пятигаллонное ведро. Хотя в ее холодильнике нет настоящей еды, он полностью заполнен такими некалорийными продуктами, как горчица и газированная вода. Когда ее мучает голод, она ест безкалорийную пищу, чтобы обмануть себя и заставить думать, что она действительно что-то ест. Иногда это избавляет от чувства голода.

Чтобы вместить пятигаллоновое ведро, Тори приходится снимать все полки и запихивать в ящики для овощей как можно больше еды. При этом она убирает все банки с газированной водой.

Само копание в холодильнике вызывает инстинктивную реакцию желудка. Голод пронзает ее внутренности, заставляя свернуться в клубок на полу кухни.

- Черт побери, - кричит она, закрывая глаза и сжимая дряблую кожу живота.

Когда боль стихает и она открывает глаза, Тори обнаруживает, что смотрит прямо на ведро "Bike Food". У нее пересохло во рту. Она понимает, что в этом продукте должно быть много калорий. Если три чашки - это все, что нужно велотренажеру для выживания, то в каждой унции должно быть около ста калорий.

Тори садится и делает несколько вычислений. Велосипеду требуется двадцать четыре унции в день, семьсот двадцать унций в месяц. Всего нужно чуть больше одиннадцати галлонов еды, почти четыре галлона уходят впустую. Тори понимает, что может есть эту еду. Ей не придется голодать.

Сняв крышку и окунув мерный стаканчик в черный сироп, она закидывает велосипедную еду в горло, даже не понюхав ее. Ощущение того, что что-то попало в желудок, успокаивает ее, растворяет голод. Ее глаза расслабляются. Ее мышцы расслабляются. Но потом она чувствует вкус.