Вельтаншаунг. Уровень второй (СИ)

Живые тут или мертвые – не все ли равно? Я знаю, что они со мной сотворят, если поймают! Они вырвут ногти, сожгут волосы прямо на голове, начнут пластами срезать кожу со спины на ремни. Все это во время войны они делали с живыми! Они – звери в арийской личине, их нельзя жалеть. И нельзя им сочувствовать!

Я переступил через погибшего и взбежал на небольшую лестницу, ведущую к обычной деревянной двери юго-западной башни.

Я не стал открывать проход пинком, прекрасно понимая, что можно отбить себе пальцы ног. А, кроме того, лишний шум только привлечет внимание.

Затаив дыхание, я плавно толкнул дверь вперед и осторожно протиснулся в открывшийся проем.

Мне повезло.

Три немецких офицера склонились над столом, на котором была расстелена карта. Они о чем-то оживленно спорили.

Не знаю, что они там обсуждали, но если я попал в замок в 1943 году, то русских войск поблизости быть не могло.

Я не стал кричать: «Сдавайтесь!», а просто открыл огонь. Да, со спины. Да, по подлому. Но, блин, честно эту игру не пройти, а я не кошка, у которой девять жизней!

Один упал плашмя на карту. Другой – развернулся, но ничего не успел. Его пенсне сорвалось с носа и принялось жалостливо покачиваться на цепочке в районе груди. Немец уже был мертв, но почему-то не падал.

А вот третий – самый шустрый – нырнул под стол, из-под него – шмыгнул к стене, скрывшись в небольшой нише. Там его не достать. Да я его и не видел.

Фашистская пуля пронеслась возле моей шеи – не хватило пары сантиметров, чтобы разорвать горло. Я судорожно сглотнул и отпрыгнул обратно, к двери.

В тот же миг второй, мертвый, офицер, наконец-то, упал, завалившись на бок.

Воспользовавшись грохотом падения, живой немец метнулся из ниши, стреляя в меня на ходу из своего пистолетика. В отличие от остальных, он вырядился не в серый, а в черный мундир; и был похож на грача, бегущего по снежному полю.

С нациста слетела фуражка. Я вдруг подумал, что со мной это когда-то уже было. Хотя такогосо мной, точно, быть не могло.

Воспользовавшись моим замешательством, враг проскочил и скрылся за дверью, видимо, ведущей в соседнюю комнату. Громко и насмешливо клацнул английский замок. Как же так? Это не честно!

Я подбежал к этой новой двери и дернул ручку: так и есть – заперто. Почему компьютер подыгрывает сопернику?

В тот же миг входная дверь позади меня распахнулась, и в проеме показались две головы в касках. Солдаты спешили, не могли пройти одновременно, отчего показались двухголовым мутантом.

– Сдохните, твари!!! – закричал я, опуская палец на курок. Автоматная трель прошила торопыг.

Оружие тряслось у меня в руках. Оно дергалось, точно было живым, раскалялось. До сегодняшнего дня я никогда не стрелял и не представлял себе, как это может выглядеть в действительности. Оказалось, что лучше стрелять короткими очередями. И если не упирать прикладом автомата в плечо, то он трясется, точно электричка.

Немцы рухнули прямо на пороге. И что это значит? За ними – нет выхода? Или, как раз, наоборот?

Меня колотило, как в лихорадке.

Только сейчас я осознал, что стою спиной к двери, за которой укрылся нацист.

Меня пробил холодный пот. Враг мог приоткрыть дверь и сунуть мне нож в спину. Я бы даже не услышал скрипа, потому что грохот стрельбы закладывал уши.

Мне повезло. Но надеяться все время на чудо нельзя!

Я торопливо отбежал от запертых дверей. Сюда бы пару гранат!

Комната была не большой. Ставни окон закрыты изнутри, хотя на улице – день. Ну и как теперь проникнуть внутрь башни?

Я кинулся простукивать стены и вдруг понял, что веду себя глупо. У немцев, конечно, были тайники, но в них не хранили автоматы и патроны. Фашисты прятали золото, ворованные картины и манускрипты. Ну, найду я комнату с драгоценностями и что? Сапфирами автомат заряжать что ли?

Я заглянул в нишу, в которой прятался сбежавший фриц, простучал ее всю – ничего.

Ну как же так?

И тут меня осенило. В играх любой штрих имеет значение. Офицеры стояли у стола. Возможно, на карте есть подсказка!

Я кинулся вперед, стащил погибшего со столешницы. Немец был на удивление тяжелым. Пришлось повозиться.

Когда мертвец оказался сброшенным, я чуть не заплакал: карта была так залита кровью, что чернила потекли: ничего не разобрать.

От злости я пнул по деревянной ножке, стол скользнул по паркету в строну. Вот оно! Под столом оказался люк в погреб – обычный, как в деревенских домах, но я-то знал, что в подвалах замка картошку не хранят! Это – тоннель, который выведет меня если не за стены, то хотя бы внутрь башни.

Я рванул крышку на себя.

Вниз вели цементные ступени. А еще – автоматически зажегся свет. Лампа где-то вдали моргала, точно отходил контакт в патроне, будто все здесь было настоящим. Но я-то знаю, что это – игра!

Если не в ноутбуке, так – в моей голове.

И, чтобы вернуться в реальность, чтобы запустилось мое сердце там, в родной квартире, – придется вырваться из этого проклятого замка!

Я уж хотел спуститься в подвал, как вспомнил о патронах.

Вернувшись к фрицам, что лежали во входных дверях, я забрал их и полные (из автоматов) и запасные магазины, что хранились в их в рюкзачках.