Венчанные огнем

Высокие деревья, напоминающие южные платаны, радовали густой листвой. В ветвях носились мелкие животные, иногда гневно попискивая на соседей или устраивая мелкие склоки, порхали яркие красивые птички и бабочки, а в бескрайнем голубом небе величественно плыли облака, соперничая с огромными хищными птицами, зорко высматривающими добычу сквозь густой лиственный покров. Я с наслаждением вдыхала запахи утреннего леса и с любопытством озиралась. Пока Ваньяр не сжал мой локоть и не прошипел:

– Не забывайся, Эленаль! Неужели ты первый раз видишь свой дом и лес? Откуда такое простодушное любопытство?

Каждое его слово, будто ядом, сочилось ехидством и злой иронией, напоминая о том, кто я, где я и как не должна себя вести. Сглотнув горечь, выпрямила спину и, задрав подбородок, уставилась прямо перед собой. Заметив его насмешливую ухмылку, отвернулась, про себя твердя, что он не стоит моих слез и нервов.

Мы неторопливо подошли к длинному одноэтажному каменному строению и проследовали в ворота. Как только глаза привыкли к сумраку, царившему в помещении, я замерла, приоткрыв рот и забыв как дышать. Конюшня! Внутри пространство было поделено на три части: справа и слева находились денники, а посредине – широкий чистый проход. Мы шли по нему, и я с восхищением смотрела на волшебные создания, которые с таким же интересом рассматривали меня.

Лошади были все белоснежные, без единого темного пятнышка на шкуре, с переливающейся серебром гривой и серебристо-серыми, влажными, умными глазами. Пофыркивая, они косили глазом на нас с Ваньяром, а мы двигались дальше. Наконец, у одного из денников Ваньяр остановился рядом с эльфом в рабочей одежде, который подобострастно посмотрел на нас и отвесил поясной поклон. Ваньяр, не обратив на это внимания, открыл денник, подошел к кобыле и похлопал ее по холке.

– Хитаеглир, эл Бельфалас дарит Росу эле Эленаль на совершеннолетие. После болезни она долго плохо чувствовала себя и может не удержаться в седле. Обучи ее заново верховой езде. Эленаль будет приходить сюда на заре каждое утро. Она не должна опозорить честь рода Аундаэ на обряде. Ты все понял?

Дядюшка задал вопрос с таким нажимом, что даже я поняла – если за неделю не научусь ездить на лошади, то не поздоровится не только слуге. Хитаеглир почтительно поклонился, не показав ни толики удивления, почему это вдруг наследница разучилась ездить верхом. Ваньяр снова продемонстрировал нам презрительную усмешку, и, тем не менее, коротко мне поклонившись, быстро удалился.

Мне пришлось снова надеть надменную циничную маску и, подняв подбородок, смотреть на конюха свысока, чтобы, если пойдут какие-то слухи, не накликать на себя гнев родственников. Тот смутился, заметив, что я поймала его любопытный взгляд, и принялся суетливо седлать Росу. Я очень внимательно следила за его руками, подмечая малейшие детали: в будущем это тоже пригодится. Хитаеглир вывел лошадь из денника и повел ее к выходу, а я на деревянных ногах двинулась следом ни жива ни мертва, покрываясь испариной. А ну как свалюсь с лошади и сломаю шею! Может, родственнички специально подстроили подарок, чтобы от меня избавиться.

Выйдя на улицу, конюх остановил Росу и, повернувшись ко мне, выжидающе замер. В фильмах я видела, как садятся на лошадь, но вот сама этого никогда не делала. Я подошла к Росе и решила с ней сначала познакомиться, подлизаться. Медленно протянула руку к ее морде и, с трудом скрывая дрожь, ласково погладила между глазами, потом нос, холку и все время рассказывала ей о том, какая она красивая. Лошадь одобрительно косила глазом в мою сторону и, перебирая губами, пофыркивала.

После знакомства с белой красавицей, я увидела у Хитаеглира довольную улыбку. Подошла к седлу сбоку и недолго помялась в нерешительности, а потом схватилась за луку, вставила левую ногу в стремя, оттолкнулась и взлетела в седло, перекинув правую ногу на другую сторону. Ура, получилось! Усевшись, незаметно перевела дыхание. Слава Богу, моторная память сработала, и она не подвела новую хозяйку. Более того, я отпустила разум и доверилась телу, которое расслабилось и, надеюсь, приняло правильную позу.

Конюх начал давать мне советы, водя Росу по кругу, и уже скоро она перешла на рысь. С горем пополам мне удалось проникнуться ритмом движения лошади. Через час я чувствовала себя старой разбитой клячей, да и выглядела, наверняка, как мокрая мышь. Распорядилась прекратить урок и, перекинув ногу, спрыгнула и чуть не упала. На ногах удержалась благодаря стоявшей рядом умнице Росе, повернулась и, кивнув Хитаеглиру, пошла домой.

После обеда я вернулась в библиотеку читать книгу о травах Лайвоса – пригодится для лечения и чтобы элементарно не отравиться. Как много всего в этом мире, о чем я не знаю! Как же я буду справляться с проблемами в одиночестве?!