Венчанные огнем

– Я все рассказала, а если о чем-то забыла, то просто потому, что не сочла важным или достойным вашего внимания. И вообще, ан Ладрос, я для вас открытая и уже прочитанная книга, а вы для меня только страничка из начатого тома. Не обессудьте, если у меня тоже могут возникнуть к вам претензии. А то все только у вас ко мне!

Ладрос снова усмехнулся, но уже довольно.

– Ана Эленаль, вы можете спрашивать о чем угодно, у нас нет от вас секретов и, судя по всему, не будет!

Этот темный удивил меня своим ответом, но Кэлэбриан почему-то нахмурился. Так-так, «кто-то» не собирается открывать свои секреты. Что-то интересное утаить от меня хочет, чтобы не сбежала раньше времени. Мне показалось именно так, когда они обменивались многозначительными взглядами.

Интриганы, значит. Еще Ладрос уже два раза обращался ко мне как к женщине темных – ана. Положим, ошибся. Ладно, не буду уточнять. Пока размышляла, Вайрэ вернулся с ощипанной и выпотрошенной тушкой. Насадил ее на палку и пристроил над углями. Рядом с ним уселись и остальные. Даэрон принялся приводить в порядок свои белоснежные, спутавшиеся в дороге волосы. Несколько минут понаблюдав за его мучениями, я неуверенно предложила:

– Если хочешь, я помогу тебе. Давай заплету косу?

Даэрон заметно смутился и сразу отказался:

– Нет, спасибо, у меня уже есть невеста!

И виновато опустил голову.

Взглянув на Ладроса, я заметила, как он мрачно смотрит на Кэлэбриана, а тот, в свою очередь, грозно уставился на понурившегося Даэрона. Как на соперника! Да что же здесь происходит?! Что могло вызвать такую реакцию? Тщательно прокрутив все в голове и сопоставив факты, я опешила. Но задавать вопрос, который так и вертелся на языке, не стала. Для своего же спокойствия прикинулась дурочкой. Обошлась наивным:

– А где сейчас твоя невеста?

– Она проклята, как и остальные. И находится под охраной в Харписе, – Даэрон с болью в голосе ответил, не поворачивая головы, тоскливо глядя перед собой.

Спросила, называется, душу парню разбередила. Ой, это сколько же лет он помолвлен?

– Но ведь вы сказали, что это произошло сто тридцать с лишним лет назад. И ты ее все еще ждешь, любишь?

Даэрон тихо ответил:

– Мое сердце ее услышало и почувствовало!

– А если проклятье не снимется еще лет сто? Почему? – Я недоуменно вскинула брови, до конца не поняв значения этой фразы.

Остальные грустно улыбнулись мне, словно неразумному ребенку, а Ладрос, как обычно, взялся пояснять:

– Эленаль, эльфаны, да и светлые тоже, имеют одну особенность, отличающую их от других рас. Мы любим только одну женщину, пока живы или пока жива она. Если сердце эльфана услышало и почувствовало такую женщину – это навсегда. И пока она жива, другой в его жизни не будет. Ведь сердце слышит и чувствует только ее. Мы с Даэроном будем ждать наших женщин до самой смерти, если нам не удастся снять это проклятье. Забери Тринимак душу того проклятого богами старого вампирюги-колдуна. Если бы можно было, я бы его еще тысячу раз собственными руками на мелкие кусочки разорвал. Он слишком легко умер!

– А эльфаны женятся без любви, как светлые? Например, по расчету?!

– Нет, ана, это для нас противоестественно, ведь брак заключается на всю жизнь и освящается Темным Тринимаком, а он не приветствует лжи и сурово наказывает за подобный подлог. Мы соблюдаем его законы. Светлейшая Алоис весьма добра к своим детям и спускает им маленькие слабости, а нас Темный Бог воспитывает в строгости, но и бережет. Это он подсказал старой гномке-ведунье, как снять проклятие. По крайней мере, она так сказала. Жаль, от вампиров не уберег! С другой стороны, сами виноваты и мой клан более других, а расплачивается весь мой народ.

Кэлэбриан, строго посмотрев на Ладроса, веско заметил не терпящим возражений тоном:

– Любой на твоем месте поступил бы также! Никто не знал и не понимал, что происходит, пока не стало поздно. Это вина вампиров. Мне жаль только одного, что мы сейчас не в состоянии отомстить. Нас слишком мало. За сто лет оставшиеся вне наших земель женщины произвели на свет всего троих младенцев. Если мы не снимем проклятие еще пару столетий и хоть один народ позарится на наши земли и объявит войну, нам грозит вымирание…

Его речь, пронизанная болью и тревогой, прервалась, когда он заметил мой сочувствующий взгляд. Понятно, большие сильные серые мачо не любят, когда их жалеют! Поэтому я поторопилась с вопросом:

– А дети? У светлых, как я выяснила, женщина должна любить мужчину и хотеть ребенка, чтобы забеременеть.

Его взгляд мгновенно потеплел. Кэл мягко взял мою руку и прямо посмотрел на меня, смущая. Затем ласково пояснил, видимо, вспомнив, по какой причине я сбежала от светлых:

– Маленькая моя! Наши дети рождаются только в браке, где оба супруга любят и желают детей. Это похоже на светлых, ведь мы один вид, только две разные ветви. Поверь, любой темный почтет за счастье и честь соединить с тобой свою судьбу, но только если услышит свое сердце, и ни по какой другой причине. В этом ты можешь быть полностью уверена.