Венчанные огнем

Неожиданно в воздухе замелькали черные огоньки и завертелись, закрутились вокруг нас, словно звездная пыль. Странно, как они могут сверкать, будучи абсолютно черными?! Очарование момента прервала резкая боль, полоснувшая по руке. Я взвизгнула и хотела ее отдернуть, но не смогла. Оказалось, этот гадский жрец проткнул насквозь наши руки, соединив кинжалом. А ведь так хорошо пел! Кровь из ран текла на черные ветви растения-корзинки, и оно разбухало и наливалось чернотой еще больше. Я как будто отключилась и снова парила там, в ничто и нигде, а в голове раздался голос «черного пятна»:

– Любишь?

– Люблю! Больше жизни люблю!

– Счастлива?

– Да! Благодарю тебя!

– Хочешь остаться с ним навсегда и разделить его судьбу?

– Да! Да! Да! Конечно. Только с ним!

– Хорошо, дитя мое, ты заслужила благословение! И позаботься о моих детях!

– Э-э-э… хорошо, я постараюсь…

– Я знаю, дитя мое! Прими мой свадебный подарок, чтобы больше ничего не отвлекало тебя от этого мира!

Темнота и вязкая серость пропала, а я увидела картину, от которой душа плакала от счастья и облегчения. Я словно зависла и, никем не видимая, наблюдала за происходящим в другом мире. Моем старом мире, о котором я уже многое забыла, но никак не могла отпустить самое главное.

В небольшой, уютной больничной палате женщина кормила грудью младенца, с таинственной счастливой улыбкой наблюдая за его личиком. Рядом с ними в белом халате сидел мужчина и с благоговением и восхищением смотрел на них. Он едва сдерживал слезы счастья.

Постучавшись, в палату вошла женщина-врач и, вежливо поздоровавшись, негромко сказала, с улыбкой глядя на сразу забеспокоившихся родителей:

– Не волнуйтесь, Сергей Васильевич, все хорошо. Несмотря на преждевременные роды, ваш сын Максим Сергеевич абсолютно здоров. Никаких патологий и отклонений. Можно хоть сейчас в армию.

Лицо у отца стало угрюмым, когда тот услышал последнее замечание. Врач улыбнулась, попрощалась и вышла. А я, зависнув под потолком, одновременно с болью и радостью наблюдала за своими родителями и новорожденным братиком. Значит, у нас родился Максимка! Вниманием родителей опять завладел маленький прожорливый мальчик, с жадностью сосавший грудь, и они смотрели на него с трепетом и любовью.

Мама подняла сияющие глаза от сыночка и спросила у папы:

– Сереж, я верю, что Лена, она… она знает, что мы… все равно любим и помним ее?

Папа помолчал, слегка нахмурился и с болью в голосе ответил, ласково погладив маму по плечу:

– Ань, я тоже уверен, что она знает, по крайней мере, чувствую это сейчас. Она знает и теперь будет спокойна. Мы любили, любим и всегда будем любить ее и теперь Максимку. Помнишь, как она была счастлива, узнав о ребенке. Я до сих пор благодарю Бога, что решил тогда ей о нем рассказать. Я рад, что она знает: мы теперь не одни… и мы всегда рядом с ней…

Дальше меня затянула жуткая черная воронка и, подобно волне, выкинула в темноту, из которой я вынырнула, судорожно трепыхаясь. Открыла глаза и через несколько секунд различила склоненное ко мне встревоженное лицо Кэлэбриана. Облегченно вздохнула, отпуская на свободу былое и принимая в сердце и душу любовь и радость. Теперь это точно мой мир. Я обняла мужа за шею, прижалась всем телом, счастливо улыбаясь новому дню. И только потом до меня дошло, что наши ладони уже разъединены, целехонькие, а сама я у мужа на руках. А вокруг встревоженные Повелитель, Ладрос, главы Домов, жрец…

Кэлэбриан с тревогой посмотрел на меня:

– С тобой все хорошо, любимая?

– М-м-м! Да, вообще-то! Просто боги последние супружеские наставления давали и подарки вручали, поэтому отключилась, наверное, – я вроде бы пошутила, но гости недоуменно уставились на меня.

В этот момент меня цапнули за уши и обожгли запястья. Я вскрикнула и с шипением потерла уши, а потом удивленно стала рассматривать появившиеся на руках широкие ажурные ярко-черные тату-браслеты, которые довольно быстро светлели, впитываясь в кожу. Уже через минуту от них остался едва видимый бледно-серый след. И то только потому, что у меня кожа очень светлая, в отличие от темноэльфийской.

А вот «тату» на ухе Кэла растаяло практически полностью, можно различить рисунок только если очень хорошо присмотреться. Но, чувствую, на моих белых ушках расписные узоры будут видны очень хорошо. Жуть!

Раздался общий восхищенный вздох. Сотни мужчин, вместе со мной рассматривали растение, которое мы с мужем недавно обильно поливали своей кровью. Оно начало цвести! Огромные чернильно-черные цветы с махровыми лепестками расцветали в корзинке и разбегались по стенам и полу. Скоро вся пещера была похожа на сплошной цветочный ковер и начала благоухать ярким, насыщенным, кружащим голову ароматом.

Как только свидетели божественной воли почувствовали аромат, словно по команде ринулись на выход, подталкивая друг друга. У меня от этого зрелища глаза на лоб вылезли. Недоуменно посмотрев на довольного и чересчур счастливого мужа, я спросила:

– Что это с ними, а? Может нам тоже пора отсюда, пока не поздно?