Венчанные огнем

– Простите, я не удержалась на ногах – не каждый день выясняешь, как выглядишь со стороны. Думала, как все, а оказывается…

Прикусила язык, покосившись на «слепых» дрийя, чтобы не сказать «как эти». Неохотно высвободилась из рук голубоглазого «джентльмена» и сделала шаг в сторону супругов, но что-то меня удержало снизу. Удивленно опустив взгляд, почувствовала, как щеки заливает жаром стыда. Оказывается, мой своевольный хвост плевать хотел на доводы разума своей хозяйки и совсем не хотел расставаться с предметом нашего совместного обожания. Совершенно наглым образом он задрал подол платья и обвился вокруг бедра синеглазки!

Ослабив хватку, я медленно, скользящим движением убрала хвост подальше, про себя обзывая его предателем и, не поднимая головы, отошла в сторону, прихрамывая на левую ногу. Но далеко уйти чернокрылый кумир не дал – схватив за локоть, остановил, двумя пальцами поднял лицо, рассматривая более пристально, и с негодованием спросил:

– Кто оставил на твоем лице эти отметины? И почему ты хромаешь?

Махнув рукой и прочищая пересохшее от волнения горло, я беззаботно мурлыкнула:

– Да ерунда, ничего серьезного! Пара царапин, полученных от слишком настойчивого ухажера, а нога… Подвернула, пока сбегала с места неожиданной встречи. Под ноги не смотрела, когда уносилась после горячего прощания. Вот и все.

Он чуть сильнее сжал могучую лапу у меня на предплечье и прорычал:

– Кто это сделал? С кем ты встречалась?

Я немного струхнула от яростного напора дрийя и потому в партизана решила не играть:

– Что же ты так рычишь? Сейчас вспомню, как его зовут. Да и вообще, кто такие фамилии придумывает! Даже с моей памятью сложновато. Арвен Даум-хольт-свер-р-сурр! – Фу-ух, надеюсь, правильно вспомнила. – Хотел меня попробовать на вкус, но не впечатлил и обиделся настолько, что подпалил мне хвост. Я в долгу не осталась. У меня получилось его надуть и скрыться подобру-поздорову. Правда, ему тоже досталось, когда целоваться полез. Я его хорошенько так предупредила, что не стоит этого делать. Он хоть и плюется огнем, но сам тоже хорошенько поджарился. Наглая паленая ящерица!

Вспомнив, как выглядел после моего залпа шокированный и дымящийся Арвен, в позе звезды пришпиленный к камню, я невольно кровожадно улыбнулась. Но вспомнив, что сейчас не одна, тут же стерла улыбку и невинной овцой посмотрела на синеглазку.

Прищурив потрясающие, волшебной синевы глаза, он слишком внимательно смотрел на меня.

– Ну что ж, отложим ответные действия на потом. Ненадолго. Теперь вернемся к главному вопросу, разговор будет долгий, поэтому присаживайся.

Медленно подвел меня к креслу и усадил практически силой. Эливия при его приближении невольно подалась назад, вжавшись в спинку кресла и хватая мужа за руку. Устроившись поудобнее, я взяла ее трясущуюся ладонь в свою и, слегка пожав, тихонько посочувствовала:

– Как я тебя теперь понимаю!

У них с Тауриком вырвался нервный смешок, но, тем не менее, высочества немного расслабились. В отличие от меня. Пятеро огромных дрийя, занимающих собой практически все свободное пространство и давящих на психику – тяжелое испытание.

Недолго думая, моя ожившая мечта подхватил рукой стоящий возле стены новомодный карточный столик, который я, чуть не надорвавшись, не далее как два дня назад отодвинула туда, чтобы разложить на полу топографические карты, и сел рядом со мной. Черные крылья трепетали, хвост свернулся клубком рядом с моими ногами, отчего моя пятая, весьма своевольная конечность нервно запрыгала. Нам с моим чудесным хвостиком, украшенным красной кисточкой, до одури захотелось прикоснуться к черной лохматой кисточке и молочному плюшу кожи, чтобы ощутить мягкость блестящего меха. Ур-р-р, аж руки чешутся!

Я с трудом оторвалась от заманчивого хвоста и подняла глаза на его хозяина. Он смотрел с интересом, не более того, и меня это задело, зато взяла себя в руки. Задрав подбородок, вопросительно подняла бровь, отпустила ладонь Эливии и сложила руки на коленях. Наши гляделки долго не продлились, дрийя первым задал вопрос:

– Как тебя зовут, девочка? Откуда ты?

Я давно продумала, кому и что можно говорить, а чего – не стоит, поэтому не видела смысла делать тайну из своего происхождения:

– Меня зовут Юлия Крымова! Я погибла в своем мире, но настолько хотела жить и так громко и убедительно взывала к богам, что мне подарили второй шанс и поселили в это тело. Я прошла сквозь огонь, чтобы родиться здесь и, видимо, заслужила и тело, и этот мир, и новую жизнь. Так мне сказали! Я очнулась в пруду за замковой стеной, голая, без малейших знаний о том, куда попала, совершенно неподготовленная к жизни здесь, но все равно до глубины души благодарна богам за подарок. Пока приходила в себя и выясняла, кто я такая, оказалась посреди побоища. Помогла людям отбиться от бредвишей, и меня приютили здесь. Выходили, одели, обули, научили языку и рассказали о жизни. Одарили заботой, теплом и уютом своего дома, а главное – дружбой и доверием. Не всем так везет, как мне, за что я вдвойне благодарна.