Венчанные огнем

– Постоянство и верность – положительные качества, но для пары, а ты пока свободная женщина и вольна вести себя, как угодно. Что плохого, познать как можно больше удовольствий, пока на тебя не надели браслеты Ганту?

Заметив мое вытянутое лицо, живой путеводитель по дрийя пояснил:

– Пока самка не выбрала пару и не озвучила свой выбор, хотя это скорее выбор богов, чем наш, она свободна. И может выбирать или менять партнеров, когда хочет и сколько хочет. Также ведут себя и мужчины. Нас немного больше, поэтому мы должны завоевать внимание и расположение самки. А как еще это лучше сделать, нежели показать кто сильнее и хитрее? Это жизнь, Юлия, и зов природы, против него не пойдешь.

Я только презрительно хмыкнула и заявила:

– Это зов вашей животной половины, но вам же разум боги зачем-то дали. А как же семья, дети, любовь?

Шервисс нахмурился, но продолжил рассказывать:

– Может, ты и права, мы следуем своим инстинктам, иногда не задумываясь о последствиях, особенно в последнее время. Слишком мало осталось сдерживающих факторов. Слишком длинная жизнь и практически никаких стимулов. Но закон никто нарушать не смеет, если только не знает, как его обойти. А он гласит: пара образуется, если пелена пала и самка признает, что видит цвет магии самца. Тогда они становятся парой и обязаны заняться наследниками.

– И что там с браслетами бога? – напомнила я.

– Для сохранения чистоты магии в крови ее носителей на заре становления дрийя появились браслеты Ганту. Во время брачного обряда пара обменивается браслетами, которые гарантируют верность и постоянство партнеров. Именно поэтому самки с каждым годом все меньше и меньше признаются в том, что различают цвет глаз. Кому хочется быть вечно привязанной к одному мужчине, когда вокруг столько других, не менее привлекательных и интересных? Раньше пары создавались ради потомства, а теперь, когда такая возможность утрачена, какой смысл? Только в старейших родах блюдут традиции, чтобы не утратить чистоту и честь рода. Да и то некоторые самцы обязывают самку принять браслеты и хранить им верность, а сами их не надевают, предпочитая иметь больший выбор удовольствий.

Я слушала и обалдевала от такого положения дел. Куда я лечу? В один сплошной бордель?! Но, почувствовав крепкие руки Тервишесса, спросила о заинтересовавшем факте:

– Стоп, я немного не поняла. Пара создается, только если магия совпадает, а по-другому разве никак?

Что мне тогда делать, ведь моя магия точно не совпадает с Тери?

– Нет, Юлия! – успокоил Шервисс. – Магия не совпадает, она находит родственную, с которой может объединиться, дополнить. При этом она может быть разная. Почему так происходит, не знает никто. Пара может создаться и без магии. Раньше… давно так случалось, когда встречались идеальные половинки, способные разделить чувства друг друга и готовые пожертвовать свободой, только чтобы быть вместе навсегда. В последнее время подобного почти не бывает, а пары создаются под давлением закона о магическом цвете.

Тервишесс начал снижаться, увидев у дороги одинокий трактир. Заселение происходило уже знакомым, проверенным способом. И зачем, спрашивается, столько денег тратить да людей на улицу выгонять? Но читать нотации смысла не было, все равно не поймут. А люди и сами сбегут.

После ужина я поднялась в отведенную мне комнату и с удовольствием вымылась в лохани. Приняла ванну, так сказать. Потом, высушив волосы, переоделась в любимое черное платье. Помаявшись немного и не сумев себя убедить этого не делать, отправилась к Теру, якобы для того, чтобы узнать, сколько нам осталось пути. Никого не встретив в коридоре, с громко бьющимся сердцем подняла руку и долго решалась постучать. Наконец резко пару раз несильно ударила по двери и замерла в ожидании. Тишина. Еще пару раз постучалась, а потом расстроилась: скорее всего, куда-то ушел. Дернула ручку от злости, а дверь открылась, и я, словно Красная Шапочка, зашла в комнату, неуверенно озираясь.

И застыла, увидев в свете огня камина и пары свечей, почти обнаженного Тервишесса, прикрытого только простынкой на бедрах, придерживаемой широкой ладонью. Видимо, только вылез из такой же лохани, как у меня. Мокрые волосы отброшены назад, крылья раскинуты в стороны для просушки, а вода тонкими струйками стекает по груди и висит капельками на могучем, хорошо развитом теле, покрытом коротким светлым пушком.

Я невольно громко сглотнула. Тело воина, а не замшелого повелителя. Маленькие черные горошинки сосков и более темный покров ниже пояса приковывал взгляд, как и оттопыренная мокрая простыня, скрывающая его мужское достоинство.

Но вместо того, чтобы сгорать от стыда, как обычно вели себя люди в королевстве, где я жила, мне захотелось прямо здесь завалить Тера на пол и… Ну, в общем, насладиться его великолепным телом, чтобы погасить пламя, разгоравшееся у меня внутри, но вместо этого я сделала над собой усилие, закрыла глаза и, резко развернувшись, поспешила к выходу. На ощупь открыла дверь, шагнула в проем… и приложилась лицом об косяк, прикусив при этом язык, и взвыла от боли.