Вэндал (ЛП)

После того как он рассказал мне о своей дочери, казалось, он поддался эмоциональному стрессу и закрылся в себе. По крайней мере, я это так называю, когда сама чувствую то же. Это происходит слишком часто. Это словно перезагрузка мозга. Горе и скорбь затащили его в какое-то очень мрачное пространство, и я не ожидала, что в нем оно может быть сокрыто так глубоко. В тот момент я так сильно хотела утешить его, но была в растерянности от того, каким образом это сделать. По опыту знаю, что невозможно утешить человека, находящегося в горе. Слова бесполезны, они лишь заполняют пространство. Он закрыт настолько, что я не представляю, как до него добраться, кроме как дать ему то, чего он так отчаянно желает: мое подчинение.

Я сидела с ним на диване несколько часов, не в силах уснуть, держа Стерлинга на коленях. Но я утешалась тем, что они оба спали рядом. После полуночи я тихо ушла и спала в одиночестве в своей кровати.

Утром я не увидела его ни на диване, ни где-нибудь в доме в поле моего зрения, и на мгновение запаниковала, думая, что он оставил меня здесь. Но потом я нашла его во дворе, сидящим на пристани и играющим на гитаре. Я проскользнула сквозь открытые стеклянные двери и пошла к нему через двор. Музыка прекрасная и чарующая, это тот ее вид, каждый звук которой будто бы проходит сквозь тебя, пробуждает твои эмоции, вызывает мурашки по телу. Это та музыка, которую я бы играла снова и снова до тех пор, пока не могла бы слушать её.

Мое сердце замирает, пока глаза блуждают по нему сзади. Он без рубашки, его широкие, мускулистые плечи сгибаются, когда он проводит пальцами по струнам, длинные, черные волосы, свисающие до середины позвоночника, закрывают татуировки, которые украшают всю его спину. Его голова немного наклонена вниз, пока он играет.

Я сажусь рядом и просто смотрю, как он играет, его пальцы легко скользят по струнам, музыка разносится над озером. Он такой загадочный, этот крутой парень с плохими манерами, создающий божественный, душещипательный звук.

Когда песня заканчивается, он медленно открывает глаза и видит меня.

– Это было невероятно, – говорю я в страхе. –Я не знала, что ты умеешь играть на гитаре.

Он откладывает инструмент в сторону.

– Это акустическая бас-гитара, – он криво ухмыляется.

– Ну, я ничего не знаю о музыкальных инструментах, но что бы это ни было, у меня просто нет слов, очень красиво. Это было… вау. Серьезно.

– Спасибо. Музыка занимает очень важное место в моей жизни. Если хочешь услышать что-то по-настоящему прекрасное, тебе стоит послушать, как Лукас играет на скрипке.

– На скрипке? Правда? Не думаю, что когда-либо слышала, как кто-нибудь играет на скрипке лично для меня.

– Он играет на ней рок-металл. Это довольно дико.

– Надеюсь, однажды я услышу, как он играет. Может быть, ты мог бы сыграть для меня что-нибудь еще?

Он хрустит шеей в ту сторону, откуда доносятся звуки поп-музыки.

– Да, может позже.

– Тебе лучше? Я имею в виду головную боль.

– Ага. Как ты себя чувствуешь? Болит?

– Болит? – не уверена, о чем она меня спрашивает.

Он сгибает колено и кладет на него руку.

– Да, прошлой ночью я входил в тебя довольно жестко.

Моя киска сразу начинает трепетать от его слов. Боже, кто об этом спрашивает?

 – Эээ… немного, но все в порядке.

Он пристально смотрит на меня, пожевывая зубочистку, которая торчит из его рта.

– Я не их тех, кто за ванильный секс.

– Может, тебе просто нужна практика, – слова вырываются прежде, чем я понимаю, что он воспримет это как вызов.

Злая, но сексуальная улыбка появляется на его губах, и я знаю, что именно об этом он и думает.

– Скоро твои подарки будут здесь, я много чего для тебя приготовил.

– Ты будешь ещё больше меня трахать, я полагаю?

Он запрокидывает голову и смеется.

– Ты маленькая всезнайка, и знаешь, что? Мне начинает это нравиться. И да, я буду трахать тебя еще больше, но и делать многое другое.

Не знаю, должна я об этом беспокоиться или нет, но я определенно заинтригована.

– У меня будет несколько правил, – говорит он.

– Например?

– Для начала ты должна целовать меня каждое утро и благодарить.

– Благодарить за что?

– За то, что забил тебе голов предыдущей ночью, – он дразнится, изогнув одну бровь.

Я не могу не захихикать над ним. Мне начинают нравиться наши саркастические разговоры и то, что он заставляет меня смеяться, даже если это последнее, что я хочу делать.

– Поняла, – говорю я. – Мне следует начать прямо сейчас?

Он наклоняется к моей шее и шепчет мне на ухо, его горячее дыхание обжигает меня:

– Ты хочешь меня поцеловать, не так ли?

Я поворачиваюсь к нему лицом.

– Да, – шепчу.

Мое сердце бьется быстрее. То, как он заставляет меня чувствовать себя, когда находится рядом, не поддается описанию. Это выходит за рамки привычных «бабочек», которых я чувствовала в прошлом, когда знакомилась с кем-то новым и интересным. У меня возникает такое ощущение, что знаю его гораздо дольше, чем два дня, будто бы между нами есть особая вневременная связь.

Он касается моей щеки и проводит большим пальцем по нижней губе.

– Тогда поцелуй меня. Заставь почувствовать то, что ты чувствуешь.