Вэндал (ЛП)

– Я счастлив, Лукас, как и она. Посмотрите-ка, кто говорит! Ты не лучше меня. Также облажался.

– Она счастлива, потому что не знает о твоей роли в смерти ее мужа. Вэндал, очнись! – я смотрю в сторону дома, убеждаясь, что девушки не наблюдают за нами из окна. – Оставь это дерьмо! – продолжает Лукас. – И для заметки, я лучше тебя. Я никогда так подло не обманывал кого-то... Это жестоко.

– Она любит меня, – произношу я, хотя и понимаю, что это слабое оправдание, так как Лукас прав: я не должен относиться к ней таким образом.

– Плюс ко всему ты связываешь ее, втягивая в свое больное дерьмо! Я видел ее запястья: они все красные.

Я схватил его за горло и прижал спиной к стене.

– Я не больной! – но отпускаю его прежде, чем смогу причинить боль. – Ты ничего о нас не знаешь! Она здесь добровольно. Не осуждает меня. Она хочет этого, хочет меня!

Он качает головой и опускает взгляд вниз, потирая пострадавшее горло.

– Лукас, не вмешивайся. Ты не понимаешь. Я не могу ее потерять. Никогда до этого я ни о ком так не заботился. Она – все, чего я хотел. Она покорила меня, – он вздыхает и отступает немного назад. – Я скажу ей, но не сейчас. Ни она, ни я, еще не готовы к этому. Мы просто побудем чертовски счастливыми некоторое время.

– Вэндал, это дерьмо никогда не сработает. Когда она узнает обо всем, то напугается

до усрачки. Ты не можешь лгать людям о таком.

– Я расскажу ей, но не сегодня. Мне нужно больше времени.

– Для чего? – спрашивает он, вскинув руками.

– Для того, чтобы сделать ее счастливой, показать ей себя настоящего, возможно, тогда она сможет простить меня.

Он безумно качает головой.

– Не знаю, чувак. Это ужасно неправильно. Она хорошая девушка, а ты трахаешь ее разум и сердце. Ты вообще любишь ее?

Я отвечаю ему сквозь сжатые зубы:

– Да, думаю, да.

Он проводит рукой по волосам, так же, как и я делаю, когда растерян.

– Ладно, посмотрим. Я хочу, чтобы ты был счастлив, и ты знаешь это. У тебя в жизни было много дерьма. Тебе нужна такая девушка, как она, любящая и помогающая преодолеть все твои заморочки, как моя Айви и делает. Знаю, каково это. Но ты не можешь причинять боль Табите, Вэндал, – он хватает меня за плечи и слегка трясет, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Обещай, что ты скажешь ей в ближайшее время. Если ты действительно заботишься о ней и любишь, то тебе нужно признаться. Рано или поздно она узнает. Ты не можешь прятать ее тут вечно.

– Знаю, – но я хочу.

– Можешь сказать ей сейчас, пока мы здесь, – предлагает он. – Это может помочь, будет легче, если мы выступим в качестве буфера, а если она сильно испугается, я подвезу ее домой.

Гнев разгорается во мне, как только я представляю, как он увозит ее подальше от меня в ее темный, одинокий дом, который лишь усилит ее депрессию.

– Нет, блядь. Только не сегодня.

Он раздраженно вздыхает:

– Прекрасно. Я не буду с тобой спорить, у нас был хороший день. Я заметил, что ты и капли в рот не брал, и горжусь тобой. Хотел бы, чтобы у нас было побольше таких дней. Просто подумай о том, что ты делаешь, хорошо? Подумай о ней. Ложь приводит еще к большему количеству лжи. Ты сам роешь себе яму. Если она любит тебя, то простит. Может, не сразу, но когда-нибудь. Это ее выбор, а не твой.

Я потираю виски, так как голова начинает пульсировать.

– Знаю, знаю. Пожалуйста, хватит об этом.

– Тебя до сих пор беспокоят головные боли после аварии? – говорит он обеспокоенно.

– Иногда, когда нервничаю.

– Ты должен показаться врачу. Не стоит шутить с травмой головы.

Я отмахиваюсь.

– Все в порядке. Ты должен идти. Девочки, должно быть, волнуются.

– Хорошо, если они подружатся. Айви милая и многих подруг потеряла после расставания с мужем, потому что они замужем за друзьями ее мужа. Она будет отличным другом для Табиты, особенно когда все дерьмо вырвется наружу, и ей нужно будет поговорить с кем-нибудь.

Дерьмо вырвется наружу.

Например, когда Табита слетит с катушек, узнает, что я врезался в ее машину и убил мужчину, которого она любила больше жизни.

***

Наконец Лукас и Айви уехали, и я смог добраться до Таби. Я притягиваю ее к себе и грубо целую. Наши языки сплетаются, в то время как я стягиваю кофточку и белый топ вниз, оголяя ее грудь и сжимая. Ее сосок начинает твердеть напротив моей ладони. Опуская голову, я посасываю его, обвиваю языком, покусываю, пока мои руки избавляются от ее пояса и джинсов. Я сдергиваю их вместе с трусиками, одновременно снимаю с нее обувь.

Собрав в кулак волосы, я поворачиваю ее, наклоняю над комодом у входной двери и раздвигаю ноги своими. Я облизываю пальцы, ввожу в ее киску, увлажняя их, и погружаюсь в нее, случайно ударяя головой о стену. Тяну ее к себе за волосы и целую.

– Прости, сладкая, – рычу ей в ухо.

– Ничего, – она отворачивается обратно, тяжело дыша. – Только не останавливайся!