Вендари. Книга третья

Они зашли в подворотню. Бездомный ударил его по лицу. Эрбэнус просто защищался. Ни гнева, ни голода. Лишь природа. Потом у него появились клыки, которыми он прокусил шею бездомного. Свалявшаяся борода старика колола Эрбэнусу нежную кожу. Ему не нравилось это чувство, не нравилось, как пах бездомный, но останавливаться он не хотел. В итоге Эрбэнус осушил свою жертву почти полностью. Чисто, аккуратно. Кровь не свела его с ума, но и не оставила равнодушным – особенно чувство своей силы. Вернувшись в Наследие, Эрбэнус рассказал о проступке Илиру, который опережал его в развитии. После побега рейтинг Эрбэнуса вообще скатился в самый низ. Он продолжал обучение, но цели стать наставником или хранителем притупились, смазались. Наверное, именно поэтому Эрбэнус и сбежал во второй раз. Решение не было спланированным. Он просто увидел возможность и воспользовался ей, надеясь, что на этот раз сможет учесть особенности внешнего мира. Но наставники уже присматривали за ним. Ему не удалось даже выбраться за стены Наследия.

– Почему? – спросил его наставник.

Эрбэнус пожал плечами – всего лишь мальчишка, который бунтует ради бунта.

– Значит ли это, что ты не хочешь становиться ни хранителем, ни наставником?

И снова Эрбэнус пожал плечами. Наставник долго смотрел ему в глаза, затем кивнул.

– Ты знаешь, что когда закончится обучение, вам откроются дополнительные направления жизни? – спросил он молодого Эрбэнуса. – Лучшие станут охотниками, худшим предстоит провести свою жизнь в охране комплекса.

– И на кого станут охотиться лучшие? – спросил Эрбэнус, вспоминая бездомного, которого осушил во время прошлого побега.

– На дикую поросль, – сказал ему наставник.

– Значит, это не сказки?

– Нет.

– Илир станет охотником?

– Определенно.

– Я не хочу быть охранником комплекса.

– Определенно.

– Но и догнать лучших я уже не смогу.

– Определенно.

– Что же мне тогда делать?

– Стать искателем. Работать на охотников, искать вендари и дикую поросль для них.

– Но я думал, худшие становятся охранниками.

– Худшие не осмеливаются совершить побег. Ты пытался сделать это дважды. Мы ценим инициативу и здравомыслие, с которым ты смотришь на свою роль в Наследии.

Эрбэнус так и не рассказал наставнику, что осушил бездомного во время своего первого побега. Он закончил образование и стал искателем. Илир превратился в охотника. Но когда голод свел Илира с ума и он вернулся с повинной в Наследие, то его единственным условием было, чтобы допрос проводил друг детства – Эрбэнус. Да и не только допрос. Он же пожелал, чтобы друг забрал его жизнь. Никогда прежде Эрбэнус не убивал сородича. Это несло пустоту и растерянность в сознание, где уже поселились посеянные Илиром черви сомнения…

Оставаясь в учебном центре, наблюдая за молодыми учениками Наследия, Эрбэнус не мог не думать о Габриэле, о Матери, без которой это место, этот дом, утратит свое значение, свою силу, свое очарование. И возможно, Габриэла тоже понимает это. Иначе почему она решила сохранить ребенка Илира? Эрбэнус попробовал отыскать сознание доктора Накамуры, снова пробраться в его мысли, чтобы услышать, о чем с ним говорит Габриэла. Ничего интересного для себя из этого разговора Эрбэнус не почерпнул. Ничего о бессмертии Габриэлы. Разговор вращался возле Клео Вудворт и ребенка в ее чреве. Накамура тщетно пытался вернуть себе контроль над ситуацией, которого в действительности у него никогда не было. Да, доктор знал о вирусе двадцать четвертой хромосомы, да, он слышал об организации «Зеленый мир», приютившей в своей тени Наследие, но верить в древних, бессмертных существ, питающихся кровью людей, верить в дикую поросль, дети которой убивают своих человеческих матерей еще до того, как появляются на свет… Нет, это было для Накамуры уже слишком. Не помогло и знакомство с Клео Вудворт.

– Просто верните меня к моей дочери, и обещаю, я забуду обо всем, что здесь случилось, – сказал доктор Накамура.

– Если вы не поможете Клео, то она умрет, – сказала Габриэла. Голос ее был спокойным, размеренным. За долгие годы у нее уже выработалась своя система общения с людьми извне, с людьми за пределами Наследия. – Позвольте, я кое-что покажу вам, доктор. Обещаю, после, если вы все еще будете считать меня сумасшедшей, я велю детям поставить вам блоки на воспоминания и отпущу.

Они спустились в подвалы комплекса, где содержались плененные представители дикой поросли. Голодные и безумные, они начали бросаться на свои клетки, почувствовав близость пищи – людей. Накамура счел их неудачным результатом какого-то научного эксперимента.

– Это бесчеловечно, – сказал он Габриэле, меряя ее презрительным взглядом.

– Это было бесчеловечно, когда я создала первых из них много лет назад, – призналась она. – Но сейчас они расплодились. Дети Наследия охотятся на них, но гнезд дикой поросли все равно слишком много. У них нет других целей, кроме питания и размножения.