Вендетта

— Есть от чего, друг мой, есть от чего. Познакомься, кстати. Это Карл Дроугэра. Из Скафила, как ты уже, верно, понял.

— Мерино Лик.

Северянин чуть качнул головой, отвечая на приветствие.

— Карл назначен главой коронного сыска в Скафил Тане…

— Надсмотрщиком на оккупированной Фрейвелингом и Табраном территории королевства Скафил. — вставил северянин.

Барон на поправку отреагировал легкомысленно.

— Да брось, Карл! Если бы не мы, ваш совет танов развалил всю страну.

— Что не отменяет факта военного захвата.

— Он вообще-то нормальный. — да Гора отмахнулся от скафильца. — Просто характер такой. Ты не обращай внимания.

Мерино спорить не стал. Он давно вращался в сферах, куда обычному дознавателю (в прошлом) и трактирщику (в настоящее время) никак не попасть. И привык находится в обществе дворян. Здесь же это и вовсе было просто сделать — одного из благородных в этой комнате он самолично учил держать шпагу.

Он прекрасно понимал, что делает скафилец в кабинете главы фрейской контрразведки. Отгремевшая нынешним летом война, а точнее сказать — завоевание королевства Скафил силами Конфедерации, закончилась. И пришло время наводить на присоединенных землях порядок. Обеспечивать выполнения законов, не допускать беспорядков и предупреждать дворянские бунты. Скафилу оставили видимость самостоятельности, назвали «младшим членом Конфедерации стран долины Рэя», но за веревочки совета танов дергал Фрейвелинг — и все это прекрасно понимали.

— Не ждал тебя. Зачем пришел?

Несмотря на усталость, мыслил барон да Гора четко и ясно. Видно было, что он рад видеть наставника и соратника даже в столь поздний час, но даже на миг не подумал, что тот пришел просто так.

Синьор Лик достал из сумки бутылку ирианонского светлого и поставил ее на заваленный бумагами стол.

— Страшно представить, что тебе от меня понадобилось, раз ты начинаешь разговор с бутылки «Слезы Алии»! — прищурился да Гора. Когда же Мерино поставил на стол вторую бутылку, он закончил мысль. — Нет, до этого не было страшно. А теперь — стало!

Тем не менее, барон быстро нашел кружки — обычные глиняные, в которых обычно отвары подают, а никак не вино, тем более такое дорогое. Ловко вытащив пробку, с наслаждением втянул запах, после чего разлил янтарную жидкость на троих. Поднял свою в салюте, сделал глоток и расплылся в довольной улыбке.

— Выкладывай.

Мерино неспешно повторил ритуал, омочил губы в вине, дождался пока скафилец проделает то же самое, и начал излагать то, зачем, собственно, он и отправился ночью в гости.

— Я хочу отправится в Таболергот. То есть, в Речную республику, она же сейчас владеет бывшими землями герцогства. Мне кажется, я нащупал след.

Барон сделал все, чтобы его выражение лица осталось прежним. У него был хороший учитель, но вот беда — именно он, Мерино, и был этим самым учителем. И как ученик не старался, разглядеть дрогнувшие веки и слегка скривившиеся губы, бывший дознаватель смог заметить.

— Если бы ты не был так хорошо воспитан, Бенито, ты бы сейчас сказал: “Праведник, ты опять за свое? Оставь прошлое прошлому, похорони мертвецов и живи дальше!” Не отмахивайся, я же вижу, как ты едва глаза не закатил. Но тут другое, каро мио. Совсем другое. Я не ищу мести, точнее, не только ее. Мне кажется, что я нащупал что-то очень странное.

И, видя, что барон молчит, продолжил.

— В городе твориться что-то очень странное…

Мерино говорил медленно, стараясь особенно не углубляться детали, но все же выдавать их в том объеме, чтобы рассказ его был понятен. Будь он другим человеком, то начал бы с событий полуторогодовой давности, когда на город наводил ужас убийца, известный обывателям, как Лунный Волк. Он напомнил бы, как оказавшейся таболерготским колдуном-недоучкой выродок, пришел в его остерию и убил его женщину. И он опустил бы тот факт, что сам после забил его до смерти, едва спало заклинание, удерживающее его в неподвижности.

Но он был тем, кем был. Отставным дознавателем Тайной имперской Стражи, гончей, большую часть жизни выслеживающей врагов престола. И он умел рассказывать так, что собеседники понимали все, даже не произнесенное.

Да, полтора года назад колдун убил его женщину. Его Карлу, которая вполне была готова сменить фамилию с Тотти на Лик. Мерино не стал семьянином, не обзавелся детишками, не располнел еще больше и не издал книгу рецептов, как мечтал когда-то. Вместо этого он сделался худшей версией себя. Человеком, который позволил существовать организованной преступности города, тем самым пыльникам или обществу — как они сами себя называли, но обязал их сделаться доносчиками короны.

Это здорово помогло, когда герцогство Фрейвелинг начало войну со Скафилом. Знавшие свой город, как пять пальцев, пыльники резали шпионов северян с куда большей эффективностью, чем это сделал бы коронный сыск. Не за бесплатно, конечно, а за звонкую монету, а уж Мерино постарался, чтобы патриотизм во время войны сделался выгодным.