Вендетта

Цепляясь за протянутую руку и отталкиваясь ногами от каменной стены, Тца преодолела последние футы. Перекатившись через гребень скалы, она услышала, как что-то просвистело мимо уха. Девушка отпустила Эмилио и легла ничком, так что только голова свешивалась за край.

Бородатый всадник был всего в нескольких шагах от основания скалы. Он отдавал приказания трем другим пиратам, те как раз приготовились швырять камни. Все четверо смеялись.

Снизу донесся плач висящего на стене парня.

— Помогите, — взмолился он. — Я больше не могу.

Тца повернулась к Эмилио и крикнула:

— Подержи мне ноги!

Он наклонился и сделал, как ему велели, в то время как девушка сдернула с шеи пращу.

— Спусти меня, — крикнула Тца.

Эмилио опустил ее, и Тиццана протянула Филиппы петлю. Разматывать веревку целиком не имело смысла: она не выдержала бы его веса.

— Хватайся, — велела девушка. — Быстро.

Непохоже было, чтобы Филиппи решился разжать пальцы, намертво вцепившиеся в скалу, но тут камень угодил ему в спину. Парень взвизгнул, потянулся вверх и ухватился за пращу.

— Тяни! — заорала девушка.

Они с Эмилио старались изо всех сил. Филиппи отчаянно карабкался по стене и в конце концов оказался в безопасности наверху. Но едва это произошло, веревка выскользнула из окровавленных пальцев девушки. Филиппи также не смог удержать ее, и праща полетела вниз.

Довольно долго все трое лежали, судорожно хватая ртами воздух. Наконец-то под ногами твердая опора, массивная скала. Дыхание начало успокаиваться, и вдруг Тца услышала знакомый звук.

Ж-ж-ж!

Девушка осторожно подползла к краю.

— Нет!

Она услышала окрик Филиппи, но не остановилась и посмотрела вниз.

Пират раскручивал над головой ее пращу. В тот момент, когда девушка выглянула за край, он выпустил камень — конечно же, неподходящего размера и формы, да и орудовал он пращой неумело, — и тот врезался в каменную стену прямо перед метателем. Мужчина рассмеялся и шагнул назад. В этот момент сидящий на лошади вожак что-то ему сказал. Тот поклонился, запрокинул голову и обратился к Тиццане:

— Хасан-паша говорит, что видел тебя там, внизу, с этим. — Он поднял пращу. — Ты убил многих его людей. Он говорит: ты прекрасный юный воин.

Странно было слышать от араба корсиканскую речь, но Тца знала: многие из захваченных в рабство обращались в магометанство, после чего их отпускали и поручали возглавлять налеты народные земли. И конечно, каждый слышал о Хасан-паше, алжирском дее — самом страшном среди работорговцев, самом жестоком и жадном.

Так вот, значит, кто таков этот бородач! Он снова заговорил. Выступавший переводчиком корсиканец выслушал его, кивая, затем посмотрел вверх.

— Хасан-паша говорит: ты можешь спуститься вниз, юный господин. Присоединиться к нему. Ему нравятся хорошие воины. Когда обратишься в ислам, сможешь сражаться вместе с ним, разбогатеть вместе с ним. Твои друзья станут твоими первыми рабами.

Снизу снова раздался смех. Тца услышала, как Эмилио что-то проворчал. А затем ярость, которая до сих пор тлела внутри, охватила девушку с такой силой, что на какое-то время стало трудно дышать.

— Ну? — обратился к ней мужчина. — И какой ответ ты дашь ему?

— Вот какой, — сказала Тца, поднимаясь на ноги.

Пусть праща ее в чужих руках, а подобранный с земли обломок скалы непригоден для метания, но рука никогда прежде ее не подводила, и девушка, вложив в движение всю силу и зоркость, метнула камень прямо в голову Хасан-паше.

«Фортуна», — произнесла она в момент броска, но удача — отчасти, по крайней мере, — сопутствовала дею: в последний миг он отклонился, и снаряд угодил в шлем, а не в лицо. Тем не менее резкий звук и неожиданный рывок всадника напугали породистого жеребца; он развернулся на месте и понесся к городу. Хасан-паше пришлось приложить немало усилий, чтобы удержаться в седле. Предатель-корсиканец в изумлении наблюдал за разыгравшейся сценой, затем, не говоря ни слова, в сопровождении спутников бросился вслед за предводителем.

Эмилио, подобравшись к краю, видел все, что произошло.

— Ты ненормальная, — изумленно прошептал он.

Тца повернулась к парню и прорычала:

— Возможно.

Она чувствовала внутри какое-то волнение. Девушка посмотрела на небо. Не было еще и полудня, но… Ночью будет полная луна.

Хныкающий Филиппи сосал окровавленные руки.

— Пожалуйста! Может, пойдем?

— Куда?

— Спрячемся в маки.

Эмилио медленно поднялся на ноги.

— Зачем? Они не станут нас ловить, несмотря даже на ее безумную выходку. Внизу они найдут легкую добычу. Смысл им гоняться за нами?

Тца окинула взглядом город. Клубы дыма быстро поднимались к небу. Большинство домов в Сартене сделано из местного гранита, но и деревянных строений достаточно, чтобы дать обильную пищу огню.

— Ладно, можете идти, куда желаете. Я должна вернуться к своему стаду.

Солнце еще стояло высоко, но до восхода луны ей нужно проделать длинный путь.

— Что? — Эмилио схватил девушку за руку, но она тут же вырвалась.

Парень уставился на Тиццану.

— Дождись, когда работорговцы отчалят.

— Зачем?