Вендетта

Я хотел быть тем, кто все изменит. Я хотел, чтобы со мной она была живой.

– Деревянная? – Плеть упала на пол, и я провел кончиком пальца по нежной, как бархат, коже. – А, по – моему, очень даже ничего.

– Нет-н-нет. – Она вздрогнула, начиная заикаться. – Я самое настоящее бревно.

– Я не уверен… – медленно проговорил я, потянув за одну из лямочек, сдерживающих тугой корсет платья.

Она с шумом выдохнула, и я заметил, как подкосились ноги девушки, когда я освободил ее от этой штуковины, в которой невозможно дышать. Корсет так плотно облегал ее тело, что на позвоночнике отпечатались линии в виде шнуровки.

Благодаря тому, что Роксана была в наручниках и развернута к стенке, все оказалось куда проще, чем я думал. Пять минут, и она уже стоит передо мной в телесных чулках и нижнем белье, почти не скрывающем ее тело.

Интересно, она действительно не узнает мой голос? Похоже, музыка, просочившаяся сюда из зала, и мой шепот творят чудеса.

– А еще я неплохо дерусь, и, если ты немедленно не освободишь мои руки, я заверну твои кишки в морской узел, – вдруг выпалила окончательно пришедшая в себя Роксана. На моих губах заиграла искренняя улыбка – она была такой забавной.

Но я тут же вернулся к своему обычному состоянию и только сильнее прижал ее к стенке, слегка надавив на лопатки.

– Я думаю, ты себя недооцениваешь. – Моя рука заскользила по ее талии, заставляя Рокси прогнуться в спине и отставить упругую попку в маленьких кружевных стрингах.

О черт, она очень сильно себя недооценивает.

У меня даже в горле пересохло от этого предвкушения, которого я не испытывал прежде. Я делал все так медленно. Раньше я не уделял внимание прелюдии, считая это пустой тратой времени.

Но Роксане хотел доказать одну вещь…

– Мне нравится твое тело. Ты такая маленькая. Легкая, как пушинка. – Я обхватил ее талию двумя руками, грубо сминая кожу на ее животе – мои руки то резко обхватывали ее, то нежно поглаживали. В ответ Роксана только сильнее выгибала поясницу, пока, наконец, не выгнулась дугой, спрятав лицо в углу мягких стен. – Тебя можно легко усадить на член и трахать, как мне вздумается. Вращать в своих руках, переворачивать разными сторонами, чтобы смотреть то на твою соблазнительную спинку… Или на… – Вместо слов одна из моих рук взметнулась к ее груди. Я сжал ее в ладонях, почувствовав затвердевший сосок, явно проступающий через ткань белья.

– Замолчи… Извращенец! Отстаньте от меня! Я же сказала, что передумала! – Ее голос был полон отчаяния, но не того, которого она ожидала. Скорее всего, она сама была в шоке от того, что ей нравится… Нравится.

Ей не может не нравится.

– Кричать нет смысла. Здесь только ты и я. И я не уверен, что ты передумала, Рокс – анаа…

А потом я сделал то, что не делал очень давно.

Я никогда не доставлял женщинам удовольствие таким образом, считая, что это они должны думать обо мне и делать все, чтобы я остался доволен.

Но здесь моя рука сама потянулась к ее тоненьким трусикам, и я еле сдерживал себя, чтобы не разодрать их в клочья.

И в этом воздержании было какое-то опьяняющее, медленное возбуждение, которое заставляло мой член прорывать плотную ткань классических брюк.

Роксана

Я плохо помнила, как оказалась здесь, и что происходило на сцене полчаса назад. В голове будто бы туман рассеяли – каждое слово давалось мне с трудом, а мыслительный процесс и вовсе был приостановлен.

До тех пор, пока не поняла, что, благодаря тому, что позволила себе выпить лишнего, я оказалась здесь, запертая с этим извращенцем.

Я не пила с тех пор, как покинула группировку Майкла. Я вообще не любила эту гадость – дома перед глазами у меня и так каждый день маячили последствия алкоголизма.

К тому же, я знала, что обычно это не приводит ни к чему хорошему, и сегодня моя теория еще раз подтвердилась.

Каждый раз, когда я хотела повернуться, не могла этого сделать. Что-то в голосе этого мужчины останавливало – покровительственные, самоуверенные нотки настолько сильные, что даже мне было страшно его ослушаться.

К тому же, судя по всему, он извращенец, а я связана по рукам – не самый лучший расклад для проявления своего характера. Страшный черный чемодан с неизвестным содержимым, который я заметила, когда вошла сюда, пугал меня. Поэтому решила воспользоваться своей излюбленной тактикой, которая хорошо работала на всех парнях – дождаться, когда парень расслабится, врезать ему по яйцам и убежать, оставив его наедине с неудовлетворенностью и сожалениями.

Эх, этот бедняга еще и не знает, что его ждет.

Не знаю, что на меня влияло сейчас – возможно, выпитый алкоголь или гадость, которую размешали в напитке, но его шепот пробуждал ощущение трепета по всей пояснице. Никто и никогда меня так не трогал.

И когда его рука резко сжала мою грудь, одновременно нежно потерев сосок одним из пальцев, я еле сдержала стон, зародившийся где-то внизу живота и рвущийся на волю через губы.

Вместо стона я сорвалась на истеричный вскрик, чтобы хоть как-то дать волю эмоциям:

– Замолчи… Извращенец! Отстаньте от меня! Я же сказала, что передумала!