Вендетта. День первый

– Какая-то шавка – противник? – Остоженский захохотал. – Повторяю: она простая глупая баба, и вместо мозгов у нее, как у всех баб, перловая каша! Куда такой дуре против меня, Глеба Остоженского? Порву, растопчу и уничтожу!

У Максима было другое мнение, однако он счел за благо не вступать с отцом в дискуссию и не спорить – все рано не поможет. Старик был разъярен, что случалось с ним не так уж часто. Но гнев, как знал Максим, может привести к фатальным ошибкам.

– Папа, я только хочу надеяться, что ты знаешь, что делаешь, – сказал он. – И прошу тебя, не делай глупостей!

Генерал-лейтенант плеснул себе в бокал еще виски и заявил:

– Настюша сделала большую ошибку, что посмела бросить мне вызов. Ничего, сынок, из поражения я сделаю величайшую победу! Нам контрольный пакет акций даже покупать не придется, она нам его подарит. А потом я эту сучку и ее щенка лично через мясорубку пропущу, а фарш скормлю диким собакам динго! Ну, за женщин, глупых и очень глупых!

И Глеб Романович сделал большой глоток.

* * *

Настя знала, что ввязывается в смертельную игру, пощады от Остоженского ей ждать не придется. Нанесенных оскорблений он никогда не прощает и ведает только один способ забыть о них – убить обидчика.

Первым делом Настя позаботилась об Игорьке. На свете было не так уж много людей, которым она могла доверять, и одним из них была Елена Павловна Княжина. Вместе с Игорьком, воспользовавшись подложными документами, они покинули Францию и направились в Монтевидео. Насте было очень сложно расставаться с сыном, однако она дала себе слово, что приложит все усилия для того, чтобы вскоре воссоединиться с ним. Только произойти это сможет, когда все будет закончено. То есть когда она одержит победу над дядей Глебом.

Ираида Георгиевна, не долго думая, переписала приобретенный ею контрольный пакет акций алюминиевого комбината на имя Насти.

– Я верю вам, милая Анастасия Всеволодовна, – сказала она. – И, важнее всего, я верю в вас. Вы меня не разочаруете, а в первую очередь вы не разочаруете себя. Вам предстоит вступить на чужое поле и принять правила чужой игры. Остоженский вначале не воспримет вас всерьез, ведь Глебушка настоящий шовинист и мачо. Женщина для него не более чем кухарка, служанка и куртизанка в одном лице. А вот его сын, Максимка, сделан из другого теста, и мальчик намного опаснее отца. Так что вам придется нелегко. Вы уверены, что хотите начать войну?

– Да! – ответила Настя. – И обещаю вам, Ираида Георгиевна, я вернусь со щитом, а не на щите!

– Что значит – вы намерены победить, милая Анастасия Всеволодовна, – откликнулась госпожа Штокберг задумчиво. – Только не позвольте злу взять над вами верх. Победит тот, кто сумеет быть великодушным, как бы странно это ни звучало. Тот, кто не ведает пощады, всегда в конечном счете проигрывает. И еще: Глебушка ни за что не смирится с поражением, тем более – нанесенным ему женщиной. А это и есть его ахиллесова пята!

Убедившись в том, что Елена Павловна и Игорек прибыли в Монтевидео, где обосновались на отлично защищенной вилле, Настя отправилась в Россию. Ей было страшно, очень страшно, однако в борьбе самое главное – не показать свой страх врагу. Она не имеет права на ошибку или на промах, хотя война будет не на жизнь, а на смерть. И Остоженский не ограничится только ее жизнью, он захочет отомстить, поэтому попытается добраться до Игорька. Ну уж этого она ему точно не позволит...

Расстроить планы Остоженского в отношении алюминиевого гиганта оказалось просто: эффектное появление на внеочередном заседании совета директоров, и вот она уже является хозяйкой огромного комбината. Собственно, то было и не победа, пусть и промежуточная, скорее увертюра к симфонии смерти, к битве титанов и богов, к схватке на краю бездны.

Вечером того же дня, когда Настя стала председателем совета директоров, она получила весть с Лазурного Берега: на ее виллу пытались проникнуть неизвестные, однако полиция, заранее предупрежденная Анастасией, не дремала, и ей удалось схватить двух бандитов. Те пока упорно отказывались давать показания, однако Настя не сомневалась: рано или поздно они начнут «петь». И тогда всплывет имя Глеба Романовича Остоженского. Но это станет только началом...

Настя вернулась в особняк под Петербургом: Ринара и Динара были чрезвычайно рады видеть хозяйку после почти двух лет разлуки. На Анастасию работала уважаемая зарубежная фирма, обеспечивавшая ее безопасность, однако женщина знала, что этим нельзя ограничиваться. Она прибыла в Россию не для того, чтобы дать Остоженскому пару затрещин и скрыться за границей, а вернулась на родину. Туда, где имеет право жить сама и где должен вырасти Игорек.

Анастасия, то есть «воскресшая из мертвых». Она и была практически мертвой, жила в своем горе, как в коконе, и питалась воспоминаниями. Все это теперь в прошлом. Подобно птице Феникс, она восстанет из пепла. И заставит дядю Глеба заплатить за то, что сделал с ее родителями, с Игорем и с Машенькой.

* * *