Вендиго

Неизвестно, что бы еще промямлил этот урод, если бы допрос не прервал небывалый крик. Сначала никто не понял, откуда идет звук. На очень высокой ноте, с повизгиванием, с мяуканьем - он мог бы принадлежать очень крупному, размером с взрослого человека младенцу. Визжал Хэнк Дэвис. Мужественный, смелый, гордый человек! Лежа на мерзлой земле, он показывал рукой на ноги "Дефо".

- Ноги! Посмотрите! Его ноги!

Симпсон так никогда и не узнал, что видел Хэнк, потому что "Дефо" сразу подобрал свои закрытые одеялом ноги в тень, а проводник отказался раз и навсегда говорить об этом. В следующее мгновение дядя с тигриным рыком ринулся вперед и, схватив одеяло, потянул его на себя. Молодой человек и на этот раз не успел ничего увидеть. Заметил только одно: размер ступней у таинственных ног был гораздо больше обычного.

Прежде чем в чью-либо голову пришла первая мысль, "Дефо" вскочил, балансируя, как на ходулях, с выражением страдания и боли на лице. Вернее, не на лице... не на человеческом лице, а на морде отвратительного чудовища.

- Ну что, ноги? Обожгло мои ноги. Вы вылечите их, а пока вы вот что сделайте...

Его тонкий голос внезапно прервался. Он прислушался. Со стороны озера пронесся небольшой вихрь. Снова одинокий лист упал прямо в костер и сгорел, с треском испустив облачко дыма. Деревья согласованно, как по команде, подняли и опустили ветки. Уже знакомое Симпсону дыхание Неведомого снова коснулось охотничьей стоянки. "Дефо" быстро повернулся и, ловко передвигаясь, нигде не задерживаясь, не споткнувшись ни разу, не шатаясь, легко помчался к озеру. Никто не успел даже пошевелиться, как он уже исчез, и темнота мгновенно поглотила его всего без остатка. Через несколько секунд трое мужчин услышали сквозь шум в ушах и стук сердец шелест большого тела над головами и крик: "Ноги! Жжет! Я упаду!"

Доктор Каскарт умел властвовать над собой, а значит, имел право властвовать над другими. Он силой не пустил рвущегося в лес Хэнка.

- Пустите! - кричал проводник. - Это не Дефо, а сам дьявол! Я хочу посмотреть!

Самый хладнокровный и самый молодой среди них помогал доктору обезопасить самого опытного, но помутившегося разумом от ужасной встречи охотника. Еле-еле, сделав укол, его уложили в постель. Но заснуть тот долго не мог. Сидел в забытьи, время от времени начиная бредить, бормоча какую-то мешанину про огненных людей без лиц,, смертоносные быстрые запахи и многое другое. Доктор давал ему таблетки, делал уколы, беседовал, успокаивая. Утром Каскарт встал раньше всех, в пять часов, развел костер, приготовил завтрак. Ночные переживания сказались на нем больше, чем на остальных: вокруг глаз у доктора синели чернильные круги, особенно заметные на белом как мел лице. В семь часов трое очумевших, кое-как приведших себя в подобие порядка людей продвигались как могли быстро к основной стоянке.

Глава 9

По дороге они разговаривали только по необходимости, занятые каждый своими мыслями. Хэнк Дэвис был среди них самой простой душой, он пришел в норму первым. Доктор - наиболее сложно устроенная личность - был поколеблен в самых основах своих материалистических воззрений. Ему требовалось гораздо больше времени, чтобы прийти в себя. Симпсон вышел из приключения с наименьшими потерями. Он не потерял друга, как Хэнк, не поколебал своей веры, как его дядя. Студент-богослов даже объяснил для себя все происшедшее, насколько это было возможно, непротиворечиво. По его мнению, здесь, в нетронутых цивилизацией, забытых Богом местах, в людях иногда просыпается дремлющая до поры до времени в укромных уголках их душ первобытное зло, а иначе говоря, Сатана. В обычное время он сидит, подавленный молитвами и Церковью, но, дождавшись своего часа, выскакивает на простор и одерживает вверх над слабыми душами: пугает, рождает химеры, то есть галлюцинации, и, как может, вводит в грех добрых христиан.

Дядя, конечно, не согласился с доводами племянника, но никогда не обсуждал их, а только качал головой. Правда, однажды, много лет спустя, он проговорился.