Венера

- Дистанционный оператор,- пояснил Фукс.- Включается только от нажатия моего большого пальца. А так - только приводит в действие стенной экран.

Стена-экран оставалась пустой. Фукс направил свой дистанционный пульт вверх, на вентиляционную решетку над головой. Лампочки мигнули, и тут же оттуда выскользнули два металлических объекта, два кусочка металла, которые, прилипая к металлической поверхности, направились к капитану.

Величиной не больше пальца, они походили на металлических гусениц. По бокам их были расположены ряды колесиков. При ближайшем рассмотрении я понял, что это не колесики, а магнитные шарики.

- Могут приклеиться даже к потолку,- пояснил Фукс, как будто самому себе.- Их приводят в движение наномоторы.

- Но ведь нанотехника вне закона,- удивился я.

- На Земле.

- Но…

- Это другой мир, Хамфрис. Настоящий. Мой мир.

- Ваш мир,- откликнулся я, как эхо.

- Мир, в который меня выслал твой отец, вот уже тридцать лет назад.

- Мой отец? Выслал вас?

Фукс выключил пульт и тяжело опустился в свое винтовое кресло.

Два «жучка» так и остались висеть над нашими головами.

- Конечно, Хамфрис не выдворил меня в буквальном смысле слова, или, еще точнее, официально. Я по-прежнему могу легально вернуться на Землю. Но мне уже никогда не создать собственной компании. Твой отец позаботился о том, чтобы я никогда не смог нажить ни гроша капитала. И ни одна из крупных корпораций больше не примет меня на работу.

- Как же вам удалось выжить? - удивился я, занимая одно из кресел перед столом.

- Это на Земле. Вне Земли все по-другому. Там свои законы. За границей земного притяжения ты можешь показать, на что ты способен, и сам определяешь себе цену. Я мог работать сам. Мог контролировать чужую работу. Быть прорабом, наблюдателем, надсмотрщиком. Я мог пойти на риск, на который никто бы не решился. Что мне терять? Твой отец украл мою жизнь, какая мне разница?

- Вы построили свою судьбу за пределами Земли.

- Какую судьбу? - хмыкнул он.- Я просто обломок кораблекрушения, капитан на рудных баржах, который вывозит грунт из Пояса астероидов. Один из тысяч. Каменная крыса. Космический бродяга.

Мои взгляд остановился на потрепанной книге, лежавшей у него на столе.

- «Лучше править в аду, чем служить в Небесах»,- процитировал я.

Он горько рассмеялся:

- Да. Как в басне про лису и виноград.

- Но вы станете баснословно богатым человеком, когда вернетесь на Землю.

Он посмотрел на меня, затем сказал:

- Сатана превосходно подвел итог.

Я восхищался им. Почти восхищался.

- Вы в самом деле так считаете? - спросил я.

- Это в точности соответствует состоянию моей души,- пылко признался он.

- Вы настоящий поэт. Умеете искренне любить и ненавидеть.

- А разве это не одно и то же?

- Последнее время я все чаще склоняюсь к этой точке зрения, но в душе убежден, что это совсем не так. Так значит, все эти годы вы жили тем, что питали ненависть к моему отцу?

- Он обокрал меня! Украл не просто деньги или дело, он украл мою жизнь. И женщину, которую я любил. Ведь она тоже любила меня.

- Так почему же она…

- Он убил ее, ты же сам знаешь.

Эти слова поразили меня в самое сердце, но, правду говоря, я ожидал услышать что-то подобное.

Видя, как я скривился при этих словах, Фукс перегнулся ко мне через стол и жарко зашептал:

- Он это сделал! Она пыталась быть ему примерной женой, но продолжала любить меня. Когда он наконец понял это, он убил ее.

- Мой отец не убийца,- категорически возразил я.- Он никого не убивал.

- Да ну? Разве? А твоего брата? Это разве не он?

- Нет, я в это не верю.

- А теперь он приговорил к смерти тебя, следом за братом. Я вскочил.

- Может, я не в лучших отношениях с отцом, но не хочу слушать подобных обвинений в его адрес.

Фукс начал хмуриться, но тут же угрюмое выражение сменилось издевательским, почти безумным смехом:

- Давай, Хамфрис. Дай волю праведному гневу.- Он махнул рукой в направлении двери.- Они уже, поди, перетрясли твою койку. Теперь тебе вынесен приговор: ты - мой шпион.

* * *

Грозовые тучи собрались над моей головой, когда я зашел в каюту экипажа. Это были облака почище тех, венерианских, что плыли вместе с нами за бортом. В них таилось куда больше опасности, разъедающей кислоты и яда. Все смотрели на меня в угрюмом молчании.

Койка моя оказалась не, просто разворочена. Ее, фигурально выражаясь, изнасиловали. Они разорвали и распотрошили все: одеяло, подушку, матрас. Как будто здесь побывали крысы. Выдвижные полки под кроватью извлекли и искромсали ножом. Даже «шодзи» порезали - хотя ума не приложу, что можно найти в полупрозрачных экранах.

Я долго стоял перед койкой, и сердце стучало в ушах. В кубрике было жарко. И почти нечем дышать. Невыносимая духота.

Я повернулся лицом к восьми азиатам, враждебно смотревшим на меня, их узкие глаза остановились на мне, как на мишени.

Облизнув пересохшие губы, л почувствовал струящийся по ребрам пот. Их комбинезоны тоже темнели пятнами пота. Должно быть, поиск «жучков» капитана занял у них много времени и энергии.

Я посмотрел на Багадура, на его бритую голову, возвышавшуюся над остальными.